Пресняков А. Е. Российские самодержцы

II. Власть и население – 2

Так тревожно было настроение Московского госу­
дарства в те годы, когда вырабатывалась и вступала
в жизнь знаменитая «Уложенная книга» 1649 г. Лица,
враждебные новинам этого Уложения, как, напр., Ни­
кон, имели повод утверждать: «И то всем ведомо, что 3
собор был не по воле, боязни ради и междоусобия от |
всех черных людей, а не истинныя правды ради». Но ;
для подобного рода жалоб был именно только повод, 1
а не основание. Потребность в упорядочении всего на- ]
копившегося законодательного материала и в определе-
92 иии заново ряда законодательных вопросов была слиш­
ком глубока и настоятельна, чтобы сводить ее удовлет­
ворение к «боязни междоусобия». Но едва ли подлежит
сомнению, что в постановке на очередь и в энергичном
выполнении большой законодательной работы играл свою
роль и политический мотив, желание утвердить прочно
и «впредь ничем нерушимо» основания того социально­
го строя, на какой опиралась московская государствен­
ность, и тех правовых устоев, шатание которых могло
стать гибельным для нее. В этом смысле Уложение ца­
ря Алексея является подлинным завершением работы
над восстановлением государства Московского из пере­
житой им «великой разрухи».
Конечно, не постановка этой задачи вызывала осуж­
дение Уложения суровыми критиками, а способ ее вы­
полнения при участии земского собора и с большим вни­
манием к иным из возобладавших на нем течений. Та­
ким властным людям, как Никон, да и некоторым
другим многое в Уложении казалось вынужденною ус­
тупкой общественному настроению, направленному
против «владущих верхов». Официально-приказные ис­
точники для истории Уложения и самый текст его не­
много дают для выяснения таких настроений. Но тща­
тельное изучение данных, часто слишком отрывочных
для удовлетворения интереса к столь крупному явлению
в истории Московского государства, как Уложение, да­
ет некоторую возможность разглядеть за спокойным,
бесстрастным ликом законодательного памятника сле­
ды напряженной борьбы разнородных интересов и до­
могательств.
16 июня 1648 г. царь Алексей по совету с патриархом
Иосифом, всем освященным собором и со своей госуда­
ревой думой, решил приступить к большому делу пере­
смотра, пополнения и кодификации действующего пра­
ва с тем, чтобы «государево царственное и земское де­
ло» утвердить и «на мере поставить». Составление
проекта Уложения возложено было на комиссию из пя­
ти лиц: бояр кн. Никиты Ивановича Одоевского и кн.
Семена Васильевича Прозоровского, окольничего
кн. Ф. Ф. Волконского и двух дьяков, Гаврилы Леонть­
ева и Федора Грибоедова. Но к участию в деле обнов­
ления законодательных норм призван был и земский
собор, притом такого состава, что преобладание на нем
оказалось за средними разрядами населения, служилы- мп п милыми людьми. Чины дворцовые и московские
диоринс призваны были не поголовно, как бывало преж­
де, а через представителей «из чину по два человека».
Их представители тонули в массе провинциального лю­
да, из которого было призвано до 150 служилых и до
100 тяглых людей. Земских выборных призывали к об­
суждению «великих дел», какие предстояло определить
государевым указом и соборным уложением: на земских
соборах XVII в. они, со времен патриарха Филарета, вы­
ступают преимущественно как ходатаи-челобитчики
своих доверителей-избирателей, чтобы великим госуда­
рям «всякия их нужды и тесноты и разоренья и всякие
недостатки были ведомы», а носители власти могли, «со­
ветовав по их челобитью, о Московском государстве
промышляти, чтобы во всем поправити, как лучше». Со­
став представительства 1648 г. тем лучше отвечал этой
задаче, что, по-видимому, строже прежнего был выдер­
жан его сословный характер: среди подписей под «Уло­
женной книгой» не заметно выступления духовных лиц
и служилых людей «в посадских и уездных людей ме­
сто», что раньше бывало.
«Новые статьи» Уложения отражают на себе, в весь­
ма значительной степени, влияние соборных челобитий.
Их общий смысл подводит некоторый итог той сослов­
ной политике, которая так характерна для государствен­
ного строительства XVI в. и нашла себе продолжение
в деятельности сперва Бориса Годунова, затем патриар­
ха Филарета Никитича, — политике, направленной на
организацию и обеспечение интересов средних разрядов
служилого класса и торгово-промышленного тяглого
люда как главной опоры военных и финансовых сил го­
сударства. Верховная власть берет их интересы под за­
щиту против сильных конкурентов — боярства и церкви,
узаконяет отношения, сложившиеся в их пользу, тем
самым не только укрепляя, но и расширяя значение
этих отношений. Выполнена в Уложении отмена «уроч­
ных лет» для сыска беглых крестьян, а эти «урочныя
лета» являлись одним из способов заполнения рабочею
силой крупных вотчин, боярских и монастырских, за
счет служилых поместий и мелких вотчин; возобновлен
запрет церковным иерархам и монастырям приобретать
вотчины, чтобы не уменьшался фонд служилого земле­
владения. По челобитью всех соборных чинов государь
повелел впредь на все духовенство, от митрополитов
94 и до причта церковного и рядовой братьи монастырской,
и на всех слуг и людей церковных «во всяких исцовых
исках суд давати в Монастырском приказе», вновь уч­
режденном светском судебном месте; этим дополнялось
общее упорядочение в Уложении процессуальных по­
рядков, проникнутое тенденцией, чтобы «Московского
государства всяких чинов людям от болынаго и до мень-
шаго чину суд и расправа была во всяких делах всем
ровна».
Уложение установило, как было уже упомянуто, веч­
ную крепость всего сельского населения землевладель­
цам по писцовым и переписным книгам — вместо преж­
ней крепости одних дворохозяев; внутренний смысл
этой «крепости» сильно огрубел с XVI в., и Уложение
уже рассматривает крепостных крестьян то как иму­
щественную ценность, предписывая, в случае невозмож­
ности вернуть беглых, брать у провинившегося в прие­
ме их «таких же крестьян» для отдачи потерпевшему,
то как господских людей, на которых можно возложить
и личную ответственность за господина, подвергая их
в известных случаях «правежу» за него. Наконец, Уло­
жение отнеслось с большим вниманием к поземельному
праву служилых людей, расширяя их права на поместья
разрешением мены поместий и регулировкой обеспече­
ния осиротевшей семьи помещика из его поместной дачи
и тщательно разработав ряд вопросов по праву распо­
ряжения вотчинами и наследования их.
Не меньше внимания со стороны законодательной
власти встретили челобитья посадских общин. Царь
вступился за своих тяглецов и велел взять за себя в
тягло и в службы бесповоротно слободы патриаршие
и всех духовных владельцев, боярские и все частновла­
дельческие, потому что жившие там торговые и ремес­
ленные люди промышляли всякими торговыми промыс­
лами, подрывая своей конкуренцией благосостояние по­
садских тяглецов, а ни государевых податей с ними не
платили, ни служб не служили; они были «устроены
в ряд с тяглыми людьми», в посадское тягло, равно как
и те вотчины, села и деревни разных владельцев, кото­
рые находились около посадов. Уложение вообще обес­
печило посадских людей от конкуренции лиц, не поло­
женных в посадское тягло, которые до того времени ча­
сто владели по городам лавками и вели торговлю. Чтобы
сохранить платежные силы посадских общин, оно объ­
95 явило посады замкнутыми, не разрешая тяглецам вы­
ходить из них. Не только те, кто ушел в «закладчики»
к богатым людям, «избывая тягла», подлежали возвра­
щению на прежние свои посадские места, но запрещен
и переход из одной тяглой общины в другую. Посадские
тяглецы стали крепки своему посаду. Об этом хлопота­
ла более зажиточная часть посадского населения —
«лучшие» люди посадские, в руках которых сосредото­
чивались главное влияние на раскладку податей и по­
винностей и выбор на должности старост и сотских,
а вместе с тем и ответственность за податную исправ­
ность посада. Замкнутость посада связывала не их,
а прежде всего меньших людей, маломочных, которые,
чтобы избежать тягла, норовили заложиться за сильно­
го человека, а то и в холопы уйти к богатому владель­
цу. Те же руководящие слои торгово-промышленного
класса принесли на собор свои давние жалобы на раз­
витие льгот иноземным купцам и добились серьезного
ограничения этих льгот, вредно отражавшихся на тор­
говых оборотах русского купечества.
Не без борьбы были добыты эти результаты, шедшие
вразрез с интересами влиятельных общественных вер­
хов — боярства, приказного люда, патриарха, всей цер­
ковной иерархии и монастырских властей. Законченное
Уложение, утвержденное царем в соединенном заседа­
нии освященного собора и боярской думы, было «чтено»
выборным людям, «которые к тому общему совету вы­
браны на Москве и из городов», для того «чтобы то все
Уложенье впредь было прочно и неподвижно». Государь
повелел патриарху и всему освященному собору, бояр­
ской думе и всему земскому собору «закрепить» уло­
женный список своими руками, а потом списать Уло­
женье в книгу, за скрепой дьяков Леонтьева и Грибое­
дова, с той книги напечатать многие книги, разослать
их по приказам и по городам и впредь «всякие дела де­
лать по тому Уложенью».
Подпись всех членов собора на уложенном списке
возлагала на них ответственность за его содержание пе­
ред русским обществом. И выборные люди, прибыв на
собор челобитчиками о нуждах своих сословных групп
и родных гнезд, разъезжались смущенные и не без тре­
воги. Они чувствовали, что на местах их встретят не­
удовольствием и раздражением за те «указные грамо­
ты», которые они везли домой «с соборного уложенья». Уложенье в своих установлениях стояло на точке зрения
государственного интереса, которому должны подчинять­
ся все частные и общественные интересы; если в борь­
бе разных интересов оно стало в ряде вопросов на сто­
рону определенных общественных групп, то лишь по­
стольку, поскольку интересы этих групп отвечали
нуждам «государева и земскаго дела». И государю при­
шлось принимать меры, чтобы «выборных людей в горо-
дех воеводы от городских людей ото всякова дурна обе­
регали для того, что у его государева у соборнова Уло-
женья по челобитью земских людей не против всех
статей его государев указ учинен». Расхождение между
правительством и обществом в оценке отвергнутых че-
лобитий характерно сказалось в одной государевой гра­
моте о защите выборного человека от его избирателей,
недовольных, что «не о всех их нужах государев указ
учинен»; тут причина их «шума» объяснена так: «Что он
на Москве разных их прихотей в Уложенье не исполнил».
К сожалению, наши источники не сохранили содержания
ходатайств, вызвавших столь различную оценку. Но
важнее другая черта этих отношений: они показывают,
что призыв выборных представителей к столь важному
делу, как пересмотр действующего права, был связан
в сознании тех общественных слоев, которые на соборе
играли главную роль, с мыслью о влиятельном участии
выборных в законодательной работе, об их обязанности
перед избирателями отстаивать интересы своих довери­
телей и добиваться их удовлетворения. Проявления та­
кой политической притязательности не замедлили выз­
вать отпор в правящей среде, тем более что момент по­
литический осложнялся недовольством общественных
верхов, боярских и церковных, против уступок, какие им
пришлось сделать в пользу средних слоев населения,
поступившись частью своих преимуществ. Совокупность
этих впечатлений от земского собора 1648—1649 гг, дол­
жна была получить особую остроту в связи с тем «всего
мира качанием», какое характерно для общественного
настроения тех лет; проявления социальной розни и оппо­
зиционного духа в земской среде иа соборе естественно
было связать с тревожным положением дел по городам,
где происходили вспышки прямого бунта. Выше было
упомянуто, как, по-видимому, неудачно окончилась по­
пытка правительства царя Алексея найти в соборе
1650 г. опору для подавления псковского мятежа. После
7—482 97 того верховная власть только дважды созывает зем­
ский собор по общегосударственному вопросу: прини­
мать ли в подданство Малороссию и воевать ли за нее
с Польшей? По сохранившимся данным, собственно об­
суждения дела на этих соборах и не было. В 1651 г. царь
Алексей повелел «вычесть королевские неправды» перед
собором 1и получил от духовенства заявление, что буде
король не даст удовлетворения, то церковь благословит
царя на разрыв мирного докончания. А в 1653 г., судя
по соборному акту, выборные, опрошенные «по чинам—
порознь», только повторили то решение боярской думы,!
какое было им сообщено. В дальнейшей практике прави-^
тельство предпочитает не соединять «все чины Москов­
ского государства», а обращается порознь то к служи*
лым, то к торговым людям, притом лишь по вопросам
специальным, для решения которых нужна профессио­
нальная опытность. О том, что тут действовали мотивы
более сложные, чем простое практическое удобство, сви­
детельствуют события, разыгравшиеся в 1660-х гг. в свя-1
зи с тяжелым экономическим кризисом, который был выз- •
ван неудачной финансовой политикой правительства.

Літературне місто - Онлайн-бібліотека української літератури. Освітній онлайн-ресурс.