Лінгвістичні студії: Збірник наукових праць.

Мария Конюшкевич, Юлия Вишняк – ПРЕДЛОГИ И ИХ АНАЛОГИ С СЕМАНТИКОЙ ‘ПРОТИВОПОСТАВЛЕНИЕ’ В РУССКОМ И БЕЛОРУССКОМ ЯЗЫКАХ

Розглянуто місце відношення ‘протиставлення’ на шкалі «екватив – абсолютив», зіставлено слувникові
склади, утворення і функціонування прийменників і їх аналогів з указаним відношенням.
Ключові слова: відношення ‘протиставлення’, прийменник, російська мова, білоруська мова.

0. Статья продолжает публикации участников открытого международного проекта «Грамматика
славянского предлога в синхронии и диахронии: морфология и синтаксис», инициированного проф.
Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова М.В.Всеволодовой [Всеволодова,
Клобуков, Поликарпов 2003; Всеволодова, Клобуков, Поликарпов, Кукушкина 2003; Загнитко 2003;
Конюшкевич 2005; и др.]. В проекте, кроме ученых МГУ, участвуют лингвисты Беларуси, Украины, Польши,
Болгарии, Сербии. Украинскую сторону проекта представляют ученые Донецкого национального университета,
в частности, кафедра украинского языка и прикладной лингвистики, возглавляемая профессором А.А.Загнитко,
под руководством которого наряду с серией статей по проблематике предлога был подготовлен и издан
«Словарь украинских предлогов» [Загнітко, Данилюк, Ситар, Щукіна 2007] с полипараметрической атрибуцией
этих единиц в соответствии с концепцией проекта – рассматривать предлог как морфосинтаксическую
категорию, имеющую открытую для пополнения полевую структуру, с ядром и периферией.
1. Этой концепции придерживаются и авторы данной статьи при сопоставительном анализе предлогов и
изофункциональных им знаменательных частей речи с инвариантом ‘противопоставление’ в русском и
белорусском языках. Семантика противопоставления в «Словаре украинских предлогов» в число указанных в
нем 16 основных значений не была включена как самостоятельное значение, такие единицы распределились в
зависимости от доминирующей семы по разным группам – с уступительным, атрибутивным значением, образа
действия и др.
Если Язык рассматривать как бином, в котором, по заключению Ф. де Соссюра, нет ничего, кроме
сходств и различий, и представить модель данного бинома в свете категории компаративности, т.е. в виде
континуальной шкалы ―экватив – абсолютив‖ (от равноположенного к разноположенному вплоть до
абсолюта), то семантика противопоставления укладывается в модель как одно из делений такой шкалы.
На одном конце шкалы – полюсе равноположенного, или экватива – доминирует семантика тождества,
правда, тождества не онтологического, а гносеологического, ибо первое не может быть в принципе, даже если
речь идет о клонировании живых объектов или о производстве серийных неживых предметов. Языкотворчество
в определении нюансировок тождества происходит не по линии стремления ко все большему тождеству, а по
линии выявления различий внутри тождества (как это ни парадоксально звучит). Иначе говоря, этот полюс
шкалы не стремится линеарно в бесконечность, а развертывается стереоскопически вовнутрь, раздвигается,
© Конюшкевич М.Й., Вишняк Ю.П., 2009 ЛІНГВІСТИЧНІ СТУДІЇ. Випуск 19

28
давая место новым знакам различия. Ср., к примеру, высказывания: Доллар есть доллар / Доллар – это доллар! /
Доллар, он и в Африке доллар.
На другом полюсе шкалы, полюсе разноположенного, доходящего до абсолютива, объект, в своем
отличии от других, выделяется среди них в высшей степени, до уникальности, единственности в своем роде.
Это своего рода суперлятивность, возведенная в абсолют. На лексическом уровне это значение выражено
словами типа уникальный, абсолютный, оптимальный, исключительный, идеальный, рекордный, максимальный
и т.п.
Примечательно, что и этот полюс постоянно пополняется экспликаторами различий, причем градации
подвергается и само абсолютивное значение. Так, область суперлятива давно уже вышла за рамки форм
превосходной степени (и не только по причине их омонимии с элятивами), которые в русском языке навсегда
заняли маргинальную зону между морфологией и синтаксисом (см. их трактовку в «Грамматике-80»). Не
случайно С.О.Карцевский называл превосходную степень «ностальгией по абсолюту». Поскольку в
действительности предела для интенсивности любого признака нет, то и в языке вырабатываются средства
экспликации признака в абсолютном его проявлении на момент означивания. В этом отношении показателен
пример высшей (на сегодняшний день) точки градации в зоне абсолютива: в ответ на публикацию в прессе о
том, что грузинский коньяк «Тбилиси» завоевал Гран-при в Ялте, генеральный директор армянского концерна
по производству коньяков заявил: Наш коньяк «Царь Тигран» был удостоен высшей награды – Супергран-при»
(«Труд» от 2.08.2001).
В зависимости от степени дробления в каждом из макрополей можно выделить зоны с разной степенью
сходств и различий (подробнее см. в наших публикациях [Конюшкевич 2001; 2003 и др.]). Так, в макрополе
экватива это а) зоны идентификационного тождества (примеры приводятся на уровне синтаксем, выделенных
вместе с их формантами – предлогами): Волк относится к разряду хищников; б) равенства: События
сегодняшнего дня развиваются идентично вчерашним; в) сходства: коттедж в виде замка; г) приравнивания:
На лбу выскочила шишка величиной с орех; д) репрезентации: Люди типа этого господина не мучаются
угрызениями совести; е) соответствия: По Сеньке и шапка; ж) подобия, в том числе и образного уподобления,
допускающего сходство совершенно не похожих в реальности объектов: костюмы а-ля синеокая Беларусь.
В поле разноположенного также возможно деление на зоны: а) несоответствия: Задачка оказалась не по
зубам даже отличникам; б) различия: Мужчины, в отличие от женщин, живут меньше; в) доминирования:
Принимаются лица старше 18 лет; г) преимущества: Конференция проходила под эгидой МАПРЯЛ;
д) превосходства: Автомобиль остановился у самой пропасти; е) абсолютива: В той войне, кроме как
выстоять и победить, другого выхода нет (В.Быков).
Естественно, это наиболее крупное и в определенной мере условное деление на указанные
семантические зоны. Кроме того, все микрополя, отнесенные к макрополю равноположенного, также выделены
по различию между степенями сходства. Так что, если принять модель компаративности как бином, то
фактически все перечисленные микрополя располагаются на шкале с одним вектором – от апогея тождества
через увеличение различий к апогею различия – абсолюту.
При этом на каждом отмеченном участке шкалы в соответствии с углубляющейся научной картиной
мира наблюдается более дробная субкатегоризация, о чем свидетельствуют лексемы, обозначающие тождество;
например: идентичность, дубликат, копия, эквивалентность, конгруэнтность, равновесность и др. По мере
развития научной картины мира степень различий будет все более и более уточняться: уже теперь в ней
разграничиваются пропорциональность и симметрия, аналогичность и подобие, соответствие и
эквивалентность и т.д.
2. В свете лингвистического знания о служебных словах как маркерах отношения любое из названных
выше слов, называющих отношение, в определенной падежной форме в сочетании с управляемым ею
субстантивом может выступить в качестве предлога. Например, форма творительного падежа слова дубликат в
следующем высказывании синонимична другим реляционным единицам – предлогам и предложенческим
связкам, на что указывал Е.В.Клобуков [Клобуков 2002]. Например: Я достаю из широких штанин
дубликатом бесценного груза… (В.Маяковский). Ср.: как бесценный груз / в качестве бесценного груза. Все
три приведенные синонимичные реляции несут один и тот же вид отношения – приравнивание, но с разной
степенью категоризации.
Сопоставительный анализ всех возможных реляционных средств в рамках одного типа отношения
позволяет установить универсальное и специфичное в ономасиологических потенциалах языков.
2.1. Для подобного анализа нами была избрана лексико-функциональная группа предлогов и
изофункциональных им слов (далее для краткости – предлогов) с инвариантом ‗противопоставление‘, входящая
в нашей модели бинома в зону различия как высшее проявление этого отношения.
Поскольку большинство вторичных предложных образований, как правило, в русском и белорусском
языках лексикографически не зафиксировано в этой функции, то их список формировался разными путями. В
основу этого перечня легли данные специализированных словарей и имеющихся описаний [Шуба 1993;
Шиганова 2003; Словарь структурных слов…1997; Объяснительный словарь…2003; Канюшкевіч 2008; и др.], а
также белорусские кальки единиц, имеющихся в Реестре М.В.Всеволодовой [Всеволодова, Клобуков,
Кукушкина, Поликарпов и др. Материалы…] (рукопись находящегося в печати Реестра была любезно Розділ ІІ. Актуальні проблеми морфології

29
предоставлена нам московскими коллегами). Все кальки были верифицированы речевой практикой, т.е.
подтверждением их употребления в контекстах. Не подтвержденные контекстами единицы фиксировались как
потенциальные.
Дальнейшее формирование списка осуществлялось подбором субстантивных лексем, называющих
отношение противопоставления: рус. антагонизм, возражение, контраст, несовпадение, отпор, протест,
противоположность и др.; бел. антаганізм, кантраст, адпор, пратэст, супрацьлегласць и др. Падежные
формы некоторых из таких лексем в сочетании с первообразным предлогом в толковых словарях подаются под
знаком ромба в статье, посвященной субстантиву, причем дефиниции подобных фразеологизированных
сочетаний даются аналогичными синонимичными сочетаниями или признанными предлогами. Например, слово
процівага и ◊ у процівагу ‗у адрозненне ад каго-, чаго-небудзь‘ [Тлумачальны слоўнік… 1980]. То же самое
наблюдается и в русском: в противовес кому-чему (в значении предлога) – ‗в отличие от кого-, чего-л.; в
противоположность [Словарь русского языка 1983] (выделение в дефинициях наше – М.К., Ю.В.). Правда, в
том же томе сочетание в противоположность семантизируется только одним сочетанием – в отличие от кого-,
чего-л.
Таким образом, методом дефиниционного анализа, путем аналогии и моделирования были отобраны
лексемы, падежные формы которых в сочетании с первообразными предлогами способны выступить в функции
предлога. Добавим к этим предложным отсубстантиватам еще и отадъективные (в иных трактовках –
отнаречные) образования типа рус. противоположно / антагонистично кому-чему; бел. супрацьлегла /
антаганістычна каму-чаму и под. В результате наши перечни предлогов, выражающих инвариант
‗противопоставление‘, составили 247 русских и 300 белорусских единиц, включая потенциальные.
Количественное преобладание белорусских предлогов объясняется наличием в данном языке фонетико-
графических и словообразовательных вариантов: супрацьвага / супроцьвага / процівага; супрацьдзеянне /
процідзеянне; супрацьстаянне / процістаянне и т.п. Подтверждение речевой практикой получили 113 единиц
русского языка и 111 единиц белорусского языка.
2.2. Ядро рассматриваемой группы составили единицы с корневыми морфами в русском языке -против-
(бел. -проць-). В русском языке это следующие предлоги (жирным шрифтом выделены зафиксированные в
словарях и описаниях и/или подтвержденные контекстами, не выделены потенциальные; звездочкой отмечены
едва ли возможные):
– простые предлоги и предложные сочетания (первообразный предлог + падежная форма
существительного): напротив, против, противу, сопротив, сопротивно чему, супротив, насупротив чего;
в противность, в противности, в противность к, в противности к чему, в противности с чем, противно
чему, противно к чему, противно с чем; в сопротивление чему, в сопротивлении чему, в сопротивление с чем,
в сопротивлении с чем, в сопротивление к чему, в сопротивлении к чему;
– предложные сочетания с композитами:
а) в противоборство, в противоборстве чему, в противоборство к чему, в противоборстве к чему,
в противоборство с чем, в противоборстве с чем;
б) в противовес чему, в противовесе чему, в противовес к чему, в противовесе к чему, в противовес
с чем, в противовесе с чем, противовесно чему;
в) в противоречивость чему, в противоречивости чему, в противоречивость к чему,
в противоречивости к чему, в противоречивость с чем, в противоречивости с чем; в противоречие чему,
в противоречии чему, в противоречие к чему, в противоречии к чему, в противоречие с чем, в противоречии
с чем; противоречиво чему, противоречиво к чему, противоречиво с чем;
г) в противодействие чему, в противодействии чему, в противодействие к чему, в противодействии к
чему, в противодействие с чем, в противодействии с чем;
д) в противоположение чему, в противоположении чему, в противоположение к чему,
в противоположении к чему, в противоположение с чем, в противоположении с чем; в противоположность
чему, в противоположность чему, в противоположности чему, в противоположность к чему,
в противоположности к чему, в противоположность с чем, в противоположности с чему,
в противоположность от чего, в противоположности от чего; противоположно чему, противоположно
к чему, противоположно с чем, противоположно от чего;
е) в противопоставление чему, в противопоставлении чему, в противопоставление с чем,
в противопоставлении с чем, в противопоставление к чему, в противопоставлении к чему;
ж) в противоход чему, в противоходе чему, в противоход к чему, в противоходе к чему, в противоход
с чем, в противоходе с чем, в противоход от чего, на противоходе чему;
з) в противостояние чему, в противостоянии чему, в противостояние к чему, в противостоянии
к чему, в противостояние с чем, в противостоянии с чем;
и) в разногласие/и с чем / к чему.
В белорусском языке:
– простые предлоги и предложные сочетания: проці, проціў, проць, напроці, напроціў, напроць,
наўпроць, наўпроці, насупраць, супроці, супроціў, супроць, супраць, чаго/чаму; супраціўна чаму, у
супраціўленне чаму, у супраціўленні чаму, у супраціўленне да чаго, у супраціўленні да чаго, у супраціўленне з ЛІНГВІСТИЧНІ СТУДІЇ. Випуск 19

30
чым, у супраціўленні з чым; *у праціўнасць чаму, *у праціўнасці чаму, *у праціўнасць да чаго, *у праціўнасці да
чаго, *у праціўнасць з чым, *у праціўнасці з чым, *праціўна да чаго, *праціўна з чым;
– предложные сочетания с композитами:
а) *у супрацьборства чаму, *у супрацьборстве чаму, у супрацьборства з чым, у супрацьборстве з чым;
б) у процівагу чаму, у процівагу да чаго, у процівазе да чаго, у процівагу з чым, у процівазе з чым,
*проціважна чаму, *проціважна да чаго, *проціважна з чым;
в) у супраць/супроцьвагу чаму, у супраць/супроцьвазе чаму, у супраць/супроцьвагу да чаго, у
супраць/супроцьвазе да чаго, у супраць/супроцьвагу з чым, у супраць/супроцьвазе з чым;
г) у процідзеянне чаму, у процідзеянні чаму, у процідзеянне да чаго, у процідзеянні да чаго,
у процідзеянне з чым, у процідзеянні з чым;
д) у супрацьдзеянне чаму, у супрацьдзеянні чаму, у супрацьдзеянні чаму, *у супрацьдзеянне з чым,
*у супрацьдзеянні з чым, *у супрацьдзеянне да чаго, у супрацьдзеянні да чаго;
е) у супрацьлегласць чаму, у супрацьлегласць чаму, у супрацьлегласці чаму, у супрацьлегласць да чаго, у
супрацьлегласці да чаго, у супрацьлегласць з чым, у супрацьлегласці з чым, супрацьлегла чаму, супрацьлегла да
чаго, супрацьлегла з чым;
ж) у процілегласць чаму, у процілегласці чаму, у процілегласць да чаго, у процілегласці да чаго,
у процілегласць з чым, у процілегласці з чым, процілегла чаму, процілегла да чаго, процілегла з чым;
з) у супрацьпастаўленне чаму, у супрацьпастаўленні чаму, у супрацьпастаўленне да чаго,
у супрацьпастаўленні да чаго, у супрацьпастаўленне з чым, у супрацьпастаўленні з чым, супрацьпастаўлена
чаму, супрацьпастаўлена да чаго, супрацьпастаўлена з чым;
и) у супраць/процістаянне чаму, у супраць/процістаянні чаму, у супраць/процістаянне да чаго,
у супраць/процістаянні да чаго, у супраць/процістаянне з чым, у супраць/процістаянні з чым;
к) *у супрацьход чаму, *у супрацьходзе чаму, *у супрацьходзе да чаго, *у супрацьход да чаго,
*у супрацьход з чым, у супрацьходзе з чым;
2.3. В поле инварианта ‗противопоставление‘ втягиваются также единицы:
– с корневой морфемой в рус. -перек-, бел. -перак- и представляющими ее морфами; соответственно в
рус: вопреки, наперекор, поперек; в отпор чему, в отпор на что; в бел. перак, поперак, папярок, напоперак,
упоперак, упапярок, насупярэч, насуперак, насупор, наўпракі; у адпор чаму, у адпор на што; у пярэчанне чаму,
у пярэчанні чаму, у пярэчанне да чаго, у пярэчанні да чаго, у пярэчанне на што, у пярэчанні на што; у
супярэчлівасць чаму, у супярэчлівасць да чаго, у супярэчлівасці да чаго, у супярэчлівасць з чым, у супярэчлівасці
з чым, супярэчна чаму, супярэчна да чаго;
– с префиксом раз-, корнями -розн-, -рез-, -раз- (в бел. также -сек-, -точ-): рус. наперерез чему, в разлад/е
с чем, в разрыв/е с чем, в расхождение/и с чем, вразрез чему, в разрез/е с чем / в разрез/е к чему,
в возражение/и чему / к чему / на что; бел. у адрозненне ад чаго, адрозна ад чаго, наперарэз чаго/чаму,
наператоч чаму/чаго, наператоч да чаго, наперасек чаму, наперасек да чаго, у разрэз чаму / да чаго / з чым,
уразрэз чаму /да чаго / з чым, у разлад/дзе з чым / *да чаго; *у рознагалоссе/і чаму / з чым / да чаго;
– с префиксом не-: рус. несмотря на что, несмотря ни на что, *в несовпадение к чему, в несовпадении с
чем, *в несогласие к чему, в несогласии чему / с чем, *несогласно чему / несогласно с чем, в несоответствие/и
чему / к чему / с чем, несоответственно чему / с чем / к чему; бел. нягледзячы на што / не гледзячы на што,
нягледзячы ні на што, *у несупадзенне/і да чаго, у несупадзенне/і з чым, у нязгоду да чаго / з чым, *у нязгодзе
да чаго / у нязгодзе з чым, *нязгодна чаму / нязгодна з чым / да чаго, у неадпаведнасць/і да чаго / з чым,
неадпаведна чаму / да чаго / з чым, у несуладдзе/і з чым;
– с префиксоидом ант(и)-; рус. в антагонизм/е чему / к чему / с чем; в антипод/е чего/чему / к чему /
с чем; бел.: у антыпод/дзе чаго/чаму / да чаго / з чым; у антаганізм/е чаму / з чым / да чаго;
– формы предложного и винительного падежей синонимичных субстантивов, в т.ч. иноязычных, –
номинаций отношения ‗противопоставление‘ в сочетании с первообразными предлогами: рус. в отличие от
чего, отлично от чего; в столкновение/и с чем; в протест/е чему / с чем / к чему; в контраст/е чему / к чему
/ с чем; на контрасте чему/чего / к чему / с чем; на контрасте чего, по контрасту чему / с чем / к чему;
контрастно чему / с чем / к чему; в диссонанс/е чему / к чему / с чем; диссонансно чему / к чему / с чем;
в конфликт/е с чем, в конфронтацию/и чему / к чему / с чем; в оппозицию/и чему / к чему / с чем; в борьбу/е с
чем / против чего; бел. у пратэст чаму, у апазіцыю/і чаму / да чаго / з чым; апазіцыйна чаму / да чаго / з чым;
у канфрантацыю/і чаму / да чаго / з чым; у кантраст/це чаму / да чаго / з чым; кантрасна з чым; на
кантрасце чаму / на кантрасце да чаго / з чым; у дысананс/е чаму / да чаго / з чым; у антыпод/дзе чаму / да
чаго / з чым; у антаганізм/е чаму / да чаго / з чым; у сутыкненне/і з чым; на канфлікт з чым; у канфлікт/це з
чым; у барацьбе з чым; у барацьбе супраць чаго;
– редупликативные сочетания и сочетания с конкретизаторами: рус. в диссонанс/е / диссонансно по
отношению к чему; в конфронтацию/и / конфронтационно по отношению к чему; в оппозицию/и /
оппозиционно по отношению к чему; в протест/е против чего; наперерез навстречу чему; наперерез через
что; бел. у апазіцыю/і у адносінах да чаго; у дысананс/е ў адносінах да чаго; у канфрантацыю/і ў адносінах да
чаго; у пратэст/це супраць чаго; наперарэз насустрач чаму; наперарэз цераз што; наўпроціў цераз што;
насупраць цераз што; насупраць праз што; наперарэз праз што. Розділ ІІ. Актуальні проблеми морфології

31
3. Сопоставительный анализ собранных предлогов с инвариантом ‘противопоставление’ показывает
системность, одинаковую модельность образования и вариативность в обоих языках. Оба языка активно
заимствуют иноязычные лексемы.
Различия наблюдаются в источниках вариативности предлогов и входящих в них лексем: в русском
языке вариативность происходит преимущественно за счет морфологических форм знаменательной лексики, в
белорусском – за счет лексем разговорной и диалектной разновидностей языка. Вместе с тем белорусский язык
обнаруживает одинаковую с русским языком грамматическую гибкость и модельность в образовании форм,
способных выполнять предложную функцию. Иное дело, что многие потенциальные предлоги книжного
характера белорусской речью еще не освоены в силу немногочисленности белорусскоязычных текстов
книжного (особенно научного) характера, поскольку авторы научной информации, особенно по естественным
наукам, по вполне понятным причинам стремятся публиковать свои работы на русском и/или английском
языках.

Литература
Всеволодова, М.В., Клобуков, Е.В., Поликарпов, А.А. К основаниям функционально-коммуникативной
грамматики русского предлога / М.В.Всеволодова, Е.В.Клобуков, А.А.Поликарпов // Українськi прийменники:
синхронiя i дiахронiя: пробний зошит / За ред. проф. А.П.Загнiтка. – Донецьк, 2003.– С. 82-129.
Всеволодова, М.В., Клобуков, Е.В., Кукушкина, О.В., Поликарпов, А.А. К основаниям функциональной
грамматики русского предлога / М.В.Всеволодова, Е.В.Клобуков, О.В.Кукушкина, А.А.Поликарпов // Вестник
Московского университета. Сер. 9. Филология. 2003. № 2. – С. 17-59.
Всеволодова, М.В., Клобуков, Е.В., Кукушкина, О.В., Поликарпов, А.А. и др. Материалы к словарю
русских предложных единиц (предлоги и их эквиваленты). Функциональная грамматика реального
употребления. Вып.1. Атрибутированный список в диапазоне букв А-И. Неатрибутированный список в
диапазоне букв К-Ю. (В печати).
Загнітко, А.П., Данилюк, І.Г., Ситар, Г.В., Щукіна, І.А. Словник украпнських прийменників. Сучасна
украпнська мова / А.П Загнітко, І.Г. Данилюк, Г.В. Ситар, І.А.Щукіна. – Донецьк: ТОВ ВКФ «БАО», 2007.
Загнитко, А.А. Предлог в морфологическом пространстве украинского языка: (Синхронно-
контрастивные наблюдения) / А.А. Загнитко // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 2003. № 3.
Канюшкевіч, М.І. Беларускія прыназоўнікі і іх аналагі. Граматыка рэальнага ўжывання. Матэрыялы да
слоўніка. У 3 ч. Ч.1. Дыяпазон А – Л. / М.І.Канюшкевіч – Гродна: ГрДУ, 2008.
Клобуков Е.В. Переходные процессы в образовании служебных частей речи (предлоги как продуктивный
класс лексем) / Е.В.Клобуков // Вопросы функциональной грамматики: Сб. науч. тр. Вып.4. – Гродно, 2002. –
С. 3-13.
Конюшкевич, М.И. Категория сравнения и бином языка / М.И.Конюшкевич // Русский язык:
исторические судьбы и современность: Тр. и матер. Междун. конгресса; Москва, МГУ, 13-16 марта 2001 г. –
М.: МГУ, 2001. – С.103.
Конюшкевич, М.И. К вопросу о границах категории компаративности / М.И. Конюшкевич // Язык и
культура: функционирование и взаимодействие: Матер. междунар. науч. конф. – Шымкент, 2003. – С. 117-122.
Конюшкевич, М.И. Функции предлога // Функціонально-комунікативні аспекти граматики і тексту /
М.И. Конюшкевич. – Донецьк, 2005. – С. 196-202.
Объяснительный словарь русского языка: Структурные слова / Под ред. В.В.Морковкина. – М.:
―Астрель‖ – ―Аст‖, 2003.
Словарь русского языка. В 4 т. Т. 3. / Гл. ред. А.П.Евгеньева. АН СССР; Ин-т рус. яз. – М.: Рус. яз., 1983.
Словарь структурных слов русского языка / В.В.Морковкин, Н.М.Луцкая, Г.Ф.Богачева и др. – М.:
Лазурь, 1997.
Тлумачальны слоўнік беларускай мовы. У 5 т. / Рэд. Г.Ф.Вештарт, Г.М.Прышчэпчык. – Мінск, 1980.
Шиганова, Л.А. Релятивные фразеологизмы русского языка / Л.А.Шиганова.– Челябинск, 2003.
Шуба, П.П. Тлумачальны слоўнік беларускіх прыназоўнікаў / П.П.Шуба. – Мінск, 1993.

The article deals with the issue of the „opposition‟ relation place on the «ekvative-absolutive» scale. The lists of
the derivation and functioning of the prepositions with the specified relation and their analogues are compared.
Key words: the opposition relation, preposition, the Russian language, the Belarusian language.

Надійшла до редакції 27 березня 2009 року.

Літературне місто - Онлайн-бібліотека української літератури. Освітній онлайн-ресурс.