В человеческой памяти есть узлы и закруты, и в этих узлах-закрутах «жизнь» человека, и узлы эти на всю жизнь. Пока жив человек. Говорят, что перед смертью «вспоми­нается вся жизнь», так ли это? и не искусственный ли это прием беллетристики? Перед…

День с утра бегала Вера Николаевна по своим мас-сажам, а вечера просиживала за учебниками: готовилась она на аттестат зрелости и, не оставляя заветной своей мысли, во что бы то ни стало, хотела поступить в медицин­ский институт. Занималась с Верой Николаевной…

Перед Рождеством у Маракулина сломался крехх». Взяла его Анна Степановна поправить да~–ншм*а’ из гимназии в Гостиный, у нее там кошелек и вытащили, а с кошельком и маракулинский крест. Маленький крестильный золотой крест. На Святках Акумовна гадала, и Маракулину казалось, уж…

—   Вера! Верочка! Верушка! Маракулин, переписывавший повесть, над которою сидел с утра до вечера,— редкий и выгодный заказ, свалив­шийся ему как какая-нибудь освежающая райская манна, вздрогнув, не довел затейливого усика в виноградах заглав­ной буквы. А с лестницы все настойчивее повторялось…

Пустовавшие осень комнаты к началу зимы были заняты, и у Маракулина оказались две соседки: Вера Николаевна Кликачева, с Надеждинских курсов, и Вера Ивановна Вехорева, ученица Театрального училища.   — Вера Николаевнаукуденькая, такая худенькая барышня, ( что страшно за нее становится…

Бурков дом ни в какую стену не упирается. Против — Обуховская больница. Между домом и больни­цею два двора: Бурков двор и Бельгийского общества. Завод Бельгийского общества по правую руку — четыре кирпичных трубы с громоотводами коптят целый день, и оттого…

Посвящаю С. П. Ремизовой-Довгелло Глава первая Маракулин дружил с Глотовым вовсе не потому, что служебное дело их одно с другим связывалось тесно, один без другого обойтись не мог: Петр Алексеевич талоны выдавал, Александр Иванович кассир. Порядок известный: Маракулин только чернилами…

Давно минула полночь. За холодным самоваром на своем обычном месте, как снятая с креста, сидела Христина. Она сидела так уж с час 135   с тех пор, как, едва живую, привезли ее с вокзала. И какая-то упорно-гнетущая мысль стягивала ее…

Христина едва на ногах держалась. Желая хоть что-нибудь спасти, металась она по городу из конца в конец. Ей все не удавалось: то перед глазами захлопнут дверь, то слишком поздно, то просто не принимают. «Никому, видно, до меня дела нет!» —…

Маленькая сгорбленная Костина фигурка в башлыке зайцем, мирно проковыляв по реке, выюркнула из сугробов. Костя приостановился у губернаторского дома, заглянул в губернаторские ворота. «Больно жирно будет, пускай сам понаведается!» — решил Костя про губернатора, к которому хотел было зайти объявить…

В последний раз подымался Костя на Соборную коло­кольню заводить часы. Одним духом сигал он со ступеньки на ступеньку. А ветер, налетая, толкал его в грудь, будто хотел сбро­сить вниз. —   Ты не смеешь! Не смеешь! — кричал, казалось Косте, ветер…

Накануне ушел от Клочковых мастер Семен Митрофа-нович. И это был первый удар Христине, за которым посыпа!-лись, как орехи, всякие беды. Но она и думать не могла, что все так уж сразу. И напала на нее та беспечность, которая верно предрекает…

Порою казалось Нелидову, что нашел он в Христине ту, которую потерял навсегда, ту, которую любил однажды,— свою невесту. И пылали темные ночи солнечным огнем, глушили время, он не замечал часов, не слышал, как били часы,— одно чувство покоилось и на…

Храпел Мотя. Храпел мастер. Свистела   по   дому   носовая   песня   сытым   пересвистом. Непроглядная темь сновала в холодном коридорчике вокруг корчащегося от отвращения Ивана Трофимыча. Корчился Иван Трофимыч на своем постылом сундучке, поджимал под себя ноги, свертывался в горошину и, вдруг отбрасывал…

Подгулявшая компания шумно и очень нетвердо выло­милась из веселого Нового Света. В Новом Свете тушили лампы, на угарный ночлег готовились. Музыкант свою деше­вую музыку складывал, тапер последнюю безнадежную ноту взял 117   Мастер Семен Митрофанович и на воле, уж послав…