И лето придет и меня не обидит.
Диковинок ковшик под елью оставит,
состарит, суставы растянет в лианы.
И я – гуттаперчевая обезьяна.
И тайною легкою лето утешит,
такой обязательной, будто корона,
такою внезапною, словно безумье,
такою прозрачной, как шарф из шифона.
Ах, если бы шарф не шипел и не жалил. 445
Жалел бы, ласкал бы, летал – не неволил.
И волосы б вольными пахли цветами.
И тайна не стала б петлею, а стала б
любовью, любистком на платье батистовом.
А лето горит в своем танце неистовом.
И прыгать охота, а хата, что рана.
И лето всю лесть свою под ноги стелет.
Мне ноги целуют мои коростели,
лицо мне ваяют мои обезьяны.