Мадрид, 1751 год
26 июля
Никто не заметит этих ужасных царапин на твоем
лице — мы их хорошо замаскировали.
Фаустина помогала своей приемной дочери за¬
кончить подготовку к празднеству. Это был не только самый
блистательный из всех балов, устраиваемых в Мадриде, но и пер¬
вый бал> на который Беатрис должна была явиться со своим
женихом — герцогом де Льянесом-
— Сегодня, голубушка, ты будешь в центре всеобщего вни¬
мания, хотя многие девушки, конечно, попытаются затмить твою
красоту. — Фаустина ласково поцеловала Беатрис в щеку. — За¬
крой глаза: я прикрою твое лицо платком и пpип)7^pю парик.
Графиня де Бенавенте очень радовалась перемене в поведении
Беатрис, которая была заметна в последние два дня. Фаустина
не знала, чем вызвана эта перемена, да и не хотела об этом рас¬
спрашивать девушку, однако для нее было очевидно, что Беатрис
стала совсем другим человеком. Более того, не далее как сегод¬
ня утром она даже выразила удовлетворение тем, что поедет на
бал вместе со своим будущим супругом.
У Фаустины было немало проблем, связанных с ее беремен¬
ностью, а потому она, осознав, что Беатрис уже больше, пожалуй,
не будет доставлять ей дополнительных хлопот, почувствовала

Беатрис еще раз посмотрелась в зеркало и попросила Фаус-
тину надеть ей корсаж, который должен был подчеркнуть ок¬
руглость груди. Фаустина сначала расстегнула дорогое верхнее
платье из сиреневого шелка, которое Беатрис сегодня надевала
в первый раз, а затем принялась возиться с завязками ее нижней
юбки. Потом она надела на нее корсаж, и Беатрис, критически
осмотрев свою ставшую еще более стройной и привлекательной
фигуру, удовлетворенно кивнула. Фаустина начала застегивать
ее одежду, а заодно поправила кринолин, увеличивающий объ¬
ем бедер Беатрис, и разгладила светло-розовую юбку. Затем
Фаустина посмотрела на отражение Беатрис в зеркале и с гор¬
достью подумала, что ее шестнадцатилетняя дочь уже превра¬
тилась в юную цветущую женщину.
— Чтобы быть идеально красивой, тебе не хватает только
вот этого… — Фаустина надела на шею Беатрис жемчужное
ожерелье. — в комплекте с серьгами. Это наш тебе подарок
в такой важный для тебя день.
— Мама, тебе не нужно было этого делать! — Девушка с бла¬
годарностью обняла свою приемную мать.
Беатрис тщательно скрывала от Фаустины свои настоящие
чувства и нежелание участвовать в этом празднестве. Она была
глубоко уязвлена отказом человека, которого сильно любила,
и от отчаяния и безысходности придумала способ, как ей ото¬
мстить Браулио: она поедет на бал и будет на глазах у Браулио
со счастливым видом общаться с герцогом де Льянесом, стара¬
ясь в течение всего вечера не танцевать ни с кем, кроме своего
жениха.
— Прошу меня извинить за вторжение, но только что подъ¬
ехала карета герцога де Льянеса, дона Карлоса Урбиона, и он
хочет видеть сеньориту Беатрис, — произнеся эти слова, слуга
стал ждать распоряжений графини.
— Яожалуйста, передай герцогу, что Беатрис выйдет к нему
через несколько минут.
Когда дверь закрылась, Фаустина и Беатрис взволнованно
посмотрели друг на друга.
— Беатрис, постарайся вести себя с доном Карлосом любезно
и обходительно. — Увидев, что Беатрис поморщилась, Фаустина
добавила: — Герцог — благородный человек, и, как мне кажется,
он вряд ли ожидает от тебя чего-то большего, чем обычный невин¬
ный поцелуй, и, если ты решишь его поцеловать, сделай это со
стыдливым видом — так, как и подобает порядочной девушке.
— Надеюсь, что ему не придет в голову до меня дотрагивать¬
ся! — Беатрис было противно даже представить, что старческие
руки герцога станут ее ласкать, хотя она, конечно, понимала,
что рано или поздно ей придется к этому привыкнуть.
— В общем, постарайся вести себя как можно более учтиво.
Однако имей в виду, что от детских игр ты уже переходишь к но¬
вой игре — а именно к игре в любовь, и здесь есть свои четкие
правила. Тебе не следует ни забывать о них, ни пренебрегать ими.
— Я это понимаю, мама, однако могу тебя заверить, что не поз¬
волю ему прикоснуться даже и к сантиметру моего тела. — Беат¬
рис надела на себя накидку, желая как можно быстрее отправить¬
ся навстречу тому, что приготовила ей в этот вечер судьба.
По дороге во дворец Монклоа герцог вел себя с Беатрис весьма
корректно, он интересовался ее вкусами и наклонностями, об¬
суждал с ней некоторые вопросы подготовки к свадьбе и не пы¬
тался проверить, насколько Беатрис неприступна.
Подъехав к воротам резиденции герцога де Уэскара, они встре¬
тились с Марией Эмилией Сальвадорес и ее поклонником Хо¬
акином Тревелесом, поздоровались и перекинулись с ними па¬
рой фраз, прежде чем войти во дворец.
Беатрис с удивлением увидела, что Мария Эмилия приехала
на празднество без Браулио, и поинтересовалась у нее, где сей¬
час находится ее сын. Она страстно желала встретиться с Бра¬
улио на этом балу, причем из двух соображений: во-первых,
чтобы попытаться вызвать у него чувство ревности и тем самым
как можно больнее уязвить его; во-вторых, чтобы иметь воз¬
можность снова его увидеть и побыть рядом с ним. Из-за ог¬
ромной любви, которую она к нему испытывала, два проведен¬
ных без него дня превратились в настоящую пытку.
— Он приедет сюда с дочерью маркиза и маркизы де Вилья¬
нуэва, которые, как ты знаешь, являются моими хорошими
друзьями. Они еще вчера поинтересовались у меня, не хочет ли
Браулио быть кавалером их дочери на этом вечере, и, посколь¬
ку Браулио с удовольствием согласился, я с охотой приняла их
предложение.
«Инес де Вильянуэва будет на балу вместе с Браулио?» — по¬
думала Беатрис, приходя в ярость.
Она знала Инес достаточно хорошо, потому что они учились
в одном классе в школе монастыря Лас-Салесас-Реалес и были
заклятыми врагами. Теперь получалось, что Беатрис в своих
попытках досадить Браулио испытает то же самое, а может, ее
мучения будут еще ужаснее, потому что Инес, будучи такой же
молоденькой, как и Беатрис, имела репутацию девушки, позво¬
ляющей себе определенные вольности в общении с юношами.
Крайне огорченная, Беатрис спросила у Марии Эмилии, почему
Браулио принял это предложение, и удивилась тому, что, как
сказала сама Мария Эмилия, он принял его с удовольствием.
Мария Эмилия, заметив реакцию Беатрис, придумала какое-
то объяснение, не став, конечно же, рассказывать Беатрис, что
на самом деле все это было организовано ею самой и Фаустиной
с целью испортить отношения между Браулио и Беатрис.
Беатрис с доном Карлосом и Мария Эмилия с Хоакином были
радушно встречены герцогом де Уэскаром и его супругой в про¬
сторном вестибюле роскошного дворца Монклоа, после того
как вышколенные слуги приняли накидки у обеих женщин и пла¬
щи —- у мужчин.
Великолепный боковой зал, находившийся рядом с пока еще
закрытым — в ожидании прибытия короля и королевы — цент¬
ральным залом, постепенно заполнялся гостями. Игра придвор¬
ного оркестра делала ожидание не таким утомительным, а целый
отряд официантов, которых становилось все больше и больше,
разносил на подносах отменные напитки и вкуснейшие закуски.
Беатрис и ее пожилой спутник расстались с Марией Эмили¬
ей и Тревелесом и стали разгуливать по залу, то и дело кивая
в знак приветствия налево и направо. Герцог знакомил Беатрис
со своими друзьями, и она старалась как можно очаровательнее
улыбаться под завистливыми взглядами, которые бросали по¬
жилые мужчины на нее и ее будущего мужа, и игнорируя про¬
износившиеся вполголоса и с заговорщическим подмигивани¬
ем остроты женщин и их глуповатое хихиканье.
Все восхищались красотой невесты и поздравляли герцога
с его превосходным выбором. Беатрис изо всех сил пыталась
выглядеть счастливой, старательно играя ту роль, которую она
для себя выбрала. Однако при этом она то и дело бросала взгля¬
ды на входную дверь, нетерпеливо дожидаясь, когда же наконец
появится Браулио.
Некоторые из лиц, на которые наталкивался ее взгляд, ока¬
зывались ей знакомыми, и она, в частности, вспомнила, что
полная женщина, нацепившая на себя уж слишком обтягива¬
ющие для ее фигуры одежды, была женой английского посла
Кина. Сам посол стоял за ее спиной и разговаривал с венециан¬
цем, которого Беатрис уже видела на других празднествах.
Однако о большинстве из тех, кому представлял Беатрис ее
жених, она не знала вообще ничего: ни кто они такие, ни чем
занимаются.
К их числу явно не относился королевский исповедник отец
Раваго, потому что он был и хорошо известен, и весьма заметен
среди тех, кто входил в окружение короля.
Беатрис попыталась разглядеть в лице этого священника
что-нибудь такое, что противоречило бы его репутации необы¬
чайно сурового человека, но у нее ничего не получилось. Глаза
Раваго словно бы прятались под его густыми бровями, своего
рода защитным барьером, оберегавшим опасные тайны, коро¬
левские секреты, мудрость и жизненный опыт, о которых мог
рассказать его взгляд. Раваго производил сильное впечатление
на своих собеседников: он высказывал очень умные мысли, был
осторожен, характеризуя кого-либо, умел выдержать паузу. А еще
он мог полностью захватить инициативу в разговоре, вынудив
всех своих собеседников лишь молча ему внимать. Наблюдая за
ним, Беатрис почувствовала зависть: ей всегда хотелось обладать
такими способностями — ну хотя бы в малой степени, — чтобы
при необходимости продемонстрировать окружающим свою
внутреннюю силу, которой у нее на самом деле не было.
В то время как отец Раваго разговаривал с герцогом де Лья¬
несом, Беатрис, испытывая восхищение, которое вызывал у нее
сильный характер этого священника, пристально его разгляды¬
вала. Она словно надеялась проникнуть в его мысли и узнать,
откуда в нем берется внутренняя сила. В конце концов Раваго
не выдержал и отреагировал на ее пристальный взгляд репликой,
которую только она одна и поняла:
— Девочка моя, не пытайся найти ценности вне себя. Поверь
мне, они находятся внутри тебя, и нужно всего лишь их там
отыскать.
Дон Карлос ошеломленно посмотрел на них обоих.
— Я так и сделаю, отец Раваго, — произнесла Беатрис, бросая
на священника заговорщический взгляд. — Я буду помнить
ваши слова.
— Однако, если вы не найдете того, что так сильно желаете
заполучить, ~ продолжал Раваго, перейдя на «вы», — обратитесь
ко мне. Возможно, я смогу вам помочь.
Священник учтиво поцеловал руку Беатрис и, кивнув ее же¬
ниху, отошел в сторону,
Герцог с удивлением посмотрел на Беатрис. Только что услы¬
шанный им диалог показался ему странным; однако, хотя ему
и очень интересно было знать, что же здесь сейчас произошло,
он все-таки решил промолчать в знак уважения к тому, что, по-
видимому, было исключительно личным делом Беатрис.
Девушка невольно была вынуждена признать, что герцог
обладает и чувством такта, и благоразумием. Тем не менее ее
отнюдь не радовала мысль о том, что этот старик с морщинис¬
тым лицом, толстым носом и лысиной, покрытой — как это
часто бывает у людей его возраста — какими-то пятнами, станет
человеком, с которым ей придется соединить свою жизнь, —
и это при том, что она едва вышла из детского возраста.
Браулио чувствовал себя весьма неловко, слушая болтовню
своей спутницы Инес де Вильянуэва, и с ужасом думал, что ему
придется провести в ее обществе долгий-предолгий вечер, ко¬
торый еще даже и не начался. Хотя он делал вид, что слушает
Инес, мысленно он был далеко и развлекался лишь тем, что
время от времени выглядывал из окна кареты.
Слева от них, на большой длинной площадке, являвшейся
главным подъездом к воротам дворца Монклоа, Браулио увидел
сотни стоявших в ряд карет. Он с завистью смотрел на ожив¬
ленных, веселых кучеров и слуг, которые окружили повозку,
являвшуюся, по сути, трактиром на колесах.
Любой другой юноша на месте Браулио уже от одного присут¬
ствия рядом с ним очаровательной Инес вполне мог бы считать
этот вечер одним из самых чудесных в своей жизни. А если бы
он при этом еще и услышал от нее те предложения, которые она
по дороге сделала Браулио, то был бы круглым дураком, если бы
не решил, что ему крупно повезло. Однако Браулио жаждал видеть
рядом с собой совсем другую спутницу, и, хотя его желание было
неосуществимым, ни Инес, ни ее заигрывания не могли служить
для него достаточным утешением, и он скорее предпочел бы
присоединиться к компании лакеев, выпить с ними кувшинчик
вина и поучаствовать в их разговоре о всякой ерунде.
— Я очень рада, что ты будешь принадлежать мне в течение
всего этого празднества. — Инес взяла Браулио за руку, чтобы
привлечь его внимание. Браулио посмотрел на нее, смущенный
ее поступком, и стал напряженно ждать, что же она на этот раз
еще ему скажет. — Я мечтаю о том, чтобы танцевать на этом
вечере с тобой и чувствовать прикосновение твоих рук. Пусть
бы этот бал никогда не заканчивался!
Инес томно прикрыла веки и приблизила свои губы к губам
Браулио, ожидая от него первого поцелуя.
~ Мы уже приехали! ~ Браулио поспешно открыл дверцу,
выскочил из кареты и остановился возле ее подножки, жестом
приглашая Инес последовать за ним.
Он почувствовал облегчение от того, что ему удалось выйти
из этой щекотливой ситуации.
— Ты мой должник! — упрекнула его Инес. Она как ни в чем
не бывало взяла Браулио под руку и направилась с ним к входу
во дворец. — Надеюсь, что ты будешь вести себя как рыцарь
и больше не станешь от меня шарахаться! — Она горделиво вски¬
нула подбородок, дожидаясь ответа Браулио, и ему ничего не ос¬
тавалось делать, кроме как пообещать Инес — хотя и скрепя
сердце, — что он впредь и в самом деле не будет себя так вести.
Наконец Беатрис увидела, что в зал вошел Браулио — вскоре
после маркиза де ла Энсенады, явившегося на бал в сопровождении
целой свиты аристократов и членов правительства. Хотя появление
Браулио поначалу приободрило Беатрис, она вскоре снова пала
духом — когда увидела, как ведет себя его спутница Инес, которая
с гордостью демонстрировала всем присутствующим своего но¬
вого спутника, словно он был для нее охотничьим трофеем, Бе¬
атрис ничуть не удивилась покрою одежды Инес, потому что
знала о ее стремлении быть привлекательной. Инес явилась на
бал в платье с очень глубоким вырезом, А вот украшений на ней
было, как обычно, немного. Увидев, что, судя по направлению
движения Браулио и Инес, они скоро встретятся с ней лицом
к лицу, Беатрис резко повернула в сторону, решив пока избегать
встречи с ними. При этом она увлекла за собой и герцога де Лья¬
неса, который с удивлением посмотрел на Беатрис, не понимая,
почему это ей вдруг взбрело в голову фочно поздороваться не¬
известно с кем, прервав тем самым на полуслове его разговор с го¬
сударственным секретарем доном Хосе де Карвахалем.
Однако не успели они сделать и нескольких шагов, как раз¬
дался громкий голос мажордома, возвестившего о прибытии
короля и королевы.
— Их величества дон Фердинанд де Бурбон и донья Барбара
Браганская. — Мажордом торжественно ударил о мраморный
пол большим медным жезлом.
Беатрис видела короля и королеву впервые, и значительность
этого события заставила ее на время позабыть обо всем осталь¬
ном. Ей показалось, что лицо короля излучает доброжелатель¬
ность. У него были полные губы, а нос — вздернутый и мясистый.
Хотя выступающий вперед подбородок придавал лицу короля
властное выражение, маленькие и очень подвижные глаза све¬
тились добродушием. Королева казалась более суровой, чем ее
муж, — и уж во всяком случае, более грузной. Она не была кра¬
савицей, однако округлое лицо, чувственные губы и ясные гла¬
за придавали ей определенную привлекательность — быть мо¬
жет, далекую от канонов красоты. Беатрис подумала, что ей еще
никогда не доводилось видеть такое великолепное платье, какое
было на королеве, — с чудесной вышивкой, сделанной золоты¬
ми нитками, и с басоном, украшенным жемчугом и цветными
каменьями. На плечах у королевы, прикрывая половину спины,
красовалась короткая бархатная накидка цвета морской волны,
отороченная мехом горностая. При приближении короля и ко¬
ролевы женщины приседали в реверансе, а мужчины почти¬
тельно кланялись. Позади королевской четы шли, разговаривая,
певец Фаринелли и организатор празднества герцог де Уэскар,
а за ними следовали фрейлины королевы.
Как только открылись двери центрального зала дворца и в него
вошли король и королева, все остальные гости тут же устреми¬
лись вслед за ними, желая быть среди тех, кто откроет бал. Бе¬
атрис и герцог де Льянес умудрились войти в центральный зал
одними из первых, хотя желающих оказаться впереди было
достаточно.
В центральном зале Беатрис столкнулась со своей приемной
матерью Фаустиной, и та мимоходом поцеловала ее в щеку,
не выпуская руку своего мужа, увлеченного разговором с рус¬
ским послом. Это проявление нежности со стороны Фаустины
вдруг перенесло Беатрис в прошлое: она припомнила запах и неж¬
ное прикосновение, которые были связаны в ее сознании с об¬
разом родной матери. Кроме того, этим вечером наряд Фаусти¬
ны был точно такого же — алого — цвета, как и платье матери
Беатрис в момент ее гибели. Беатрис подумала, что ее мать по¬
чувствовала бы гордость за свою дочь, если бы присутствовала
здесь, на этом балу, — не потому, конечно же, что ее дочь шла
под руку со стариканом (причем не по своей воле), а потому что
Беатрис уже стала взрослой девушкой, вращается в высшем
обществе Мадрида и одета в дорогое платье, о котором не мог¬
ла даже и мечтать в детстве. Будучи ребенком, она, играя, с хи¬
хиканьем то надевала, то снимала скромные платья матери.
Беатрис снова посмотрела на Фаустину и осознала, что та,
несомненно, была на этом балу самой красивой и самой элегант¬
ной женщиной. Хотя Беатрис и тосковала по нежному образу
своей родной матери, она была вынуждена признать, что никог¬
да не видела более совершенных черт лица и более красивых
глаз, чем у Фаустины, и что глаза эти всегда светились нежнос¬
тью по отношению к ней, Беатрис.
А в это же самое время возле дворца кипело совсем другое праз¬
днество — не такое помпезное, как во дворце, но не менее ожив¬
ленное. Два торговца стояли на повозке и суетливо подавали вино
и еду окружившим их нетерпеливым клиентам, которые, чтобы
скрасить свое ожидание и побороть вечернюю прохладу, охотно
заказывали квартильо * вина, а также кусок-другой хлеба, колба¬
сы и сыра. Любой трактирщик был бы просто счастлив слышать
звон монет, быстро наполнявших деревянный ящичек для денег,
однако двух торговцев цыганской внешности радовали не столь¬
ко доходы — хотя они и были немалыми, — сколько мысли о том,
что пока у них все идет благополучно.
Несмотря на постоянно сыплющиеся заказы на вино и еду,
Тимбрио успевал еще и внимательно наблюдать за перемеще¬
ниями стражников, размышляя над тем, как лучше им с братом
реализовать свой план. Перебрав различные варианты, он ос¬
тановился на самом уязвимом, с его точки зрения, месте дворца,
которое почти не охранялось стражниками. Крики жаждущих
еды и вина клиентов вынудили Ъ|берио полностью сосредото¬
читься на работе, и он, подняв бочонок и демонстрируя насто¬
ящее мастерство, на весу за один раз наполнил вином сразу три
кувшинчика, чтобы затем передать их молодому конюху — тому
самому, которого он видел накануне в таверне. Вспоминая под¬
слушанный вчера разговор за соседним столом и страстное
желание одного из собеседников посмотреть хотя бы со сторо¬
ны на это празднество — самое интересное за весь год, — Тим¬
брио улыбнулся мысли о том, что сегодня вечером они с братом
Квартильо ~ мера жидкости, равна 0,504 л.
устроят такой финал этому празднеству, что люди будут судачить
о нем еще многие годы.
Неподалеку от них двое слуг*англичан разговаривали, стоя
у кареты, на которой прибыл во дворец известный торговец.
Они озабоченно разглядывали многочисленных охранников.
Их план, позволяющий как следует напакостить многим участ¬
никам бала, был безукоризненным, однако для его реализации
требовалось найти слабое место в плотных защитных заслонах.
— При таком количестве стражников нам придется действо¬
вать очень осмотрительно.
— Да, это верно, однако более подходящий случай нам уже
не представится. Здесь сегодня собрались все: маркиз де ла Эн¬
сенада, наивысшие иерархи Церкви и многие из тех ненавистных
нам дворян, которые всячески поддерживали гонения на наше
братство. Мы сделаем это тогда, когда бал будет в самом разга¬
ре. Зададим им такую взбучку, что они ее уже никогда не забудут.
Поджарим их как следует, — он стал говорить тише, увидев, что
двое слуг подошли к ним слишком близко. — По моему сигналу
возьмешь все необходимое из-под сиденья, и затем разойдемся
каждый в свою сторону. Только возвращайся без спешки, чтобы
не вызвать подозрений.
— Понятно: найти нужное место, сделать все необходимое,
скрыться.
— Именно так, причем самое главное — нас не должны схва¬
тить. Как тебе известно, наша деятельность не может завершить¬
ся здесь и сегодня. Мы поклялись выполнить распоряжения
нашего Великого магистра, и нам нельзя отступать от масонской
клятвы.
— Мы добьемся ошеломляющих результатов, брат. Всевыш¬
ний — на нашей стороне.
— Он направит нас и укрепит наши руки.
— Он подскажет нам, как лучше нанести удар.
Центральный зал дворца, в котором собрались многочисленные
гости, имел такую акустику, что игру оркестра было прекрасно
слышно в любом из его уголков. Первые аккорды зазвучали в тот
момент, когда король и королева заняли свои места в креслах
на специально сооруженных подмостках, с которых был виден
почти весь зал.
Нелегкое искусство бальных танцев обычно не вызывало
большого энтузиазма у мужчин, а вот женщины, наоборот,
с удовольствием изучали сложные движения самых модных
танцев под руководством наиболее известных учителей, которых
приглашали давать уроки на дому.
Для графини де Бенавенте, находившейся уже на последних
месяцах беременности, было нежелательно участвовать в «танце
с веером», при выполнении фигуры которого мужчина обхваты¬
вал талию своей партнерши руками и, словно в детской игре,
«швырял» ее в сторону ближайшего соседа, а женщина при этом,
взмахнув веером, закрывала им свое лицо, оказываясь перед
новым партнером. Такое «порхание» от одного партнера к дру¬
гому показалось уж слишком затруднительным для Фаустины,
и она решила остаться сидеть на стуле, а заодно и поболтать
с Марией Эмилией Сальвадорес. Их кавалеры находились очень
далеко от них и бьши увлечены разговором: спутник Марии Эми¬
лии — с маркизом де ла Энсенадой и королевским исповедником
Раваго (они стояли втроем тесным кружком), а граф де Бенавен¬
те — с французским адмиралом, недавно прибывшим во фран¬
цузское посольство в Мадриде.
— Затея отправить Браулио на бал в компании с Инес не толь¬
ко произвела желаемый эффект на твою дочь, но и способство¬
вала сближению Браулио и Инес. Смотри, какая они хорошая
пара! Мария Эмилия внимательно разглядывала своего при¬
емного сына и его спутницу, танцующих неподалеку от нее. —
Посмотри-ка, Инес глаз с него не сводит!
— Если бы я не видела этого собственными глазами, то не по¬
верила бы, что Браулио поведет себя именно так, — сказала
Фаустина, заметив, что и Браулио, словно зачарованный, смот¬
рел на Инес, когда они, в соответствии с движениями танца,
сходились так близко, что почти соприкасались щеками. — По¬
хоже, они и впрямь в восторге друг от друга. Кроме того, долж¬
на признать, что эта девушка просто очаровательна. Мария, тебе
не кажется, что мы — волею случая — разлучили наших детей,
чтобы найти для них более подходящие партии?
— Ты знаешь, у меня такое ощущение, что Браулио вовсе
не так увлечен Инес, как кажется на первый взгляд. Впрочем,
время покажет. Кстати, я отчетливо вижу, что улыбку, которая
появляется на губах Беатрис, когда она смотрит на герцога, вряд
ли можно назвать искренней.
— Я не стану отрицать — твое замечание соответствует дей¬
ствительности, но могу тебе все же сообщить, что в последние
дни Беатрис изменилась к лучшему. Нужно просто дать ей еще
немного времени. Нам следует понимать, что ей наверняка очень
трудно привыкнуть к обществу такого пожилого мужчины.
Обе женщины заметили, что вскоре должен произойти обмен
партнерами и партнершами, и, чтобы ничего не упустить из
виду, прервали свой разговор. Продолжался все тот же «танец
с веером», теперь мужчина должен был передавать свою парт¬
нершу соседу, находящемуся слева. Затем им в ритме музыки
следовало изображать ухаживание за женщиной, то приближа¬
ясь к ней, то отдаляясь от нее, а в самом конце танца — когда
уже затихнет музыка — женщина должна была поцеловать
в щеку того из кавалеров, которого она сочла более искусным
танцором.
Лихо отплясывавшая Беатрис наслаждалась танцем, еще, по¬
хоже, не зная, кто из танцоров вскоре будет соперничать с герцо¬
гом де Льянесом. Наполовину прикрыв свое лицо веером, она
устремилась к дону Карлосу и — как того требовали правила
танца — на ходу повернулась к нему спиной. Затем она сделала
два оборота вокруг своей оси возле придерживавшего ее за талию
герцога, и тот передал ее соседу, стоявшему лицом к ней.
— Привет, Беатрис! — Браулио приподнял руку и вежливо
поклонился. — Ты сегодня такая красивая!
— Не красивее твоей спутницы. — Беатрис в танце обогнула
Браулио, стараясь держаться к нему поближе. — Она, как я ви¬
дела, очень ласкова с тобой.
— Поскольку ты ее хорошо знаешь, а также хорошо знаешь
и меня, вряд ли поверишь в то, что она мне хоть чем-то интересна.
— я за тобой наблюдала и могу тебе сообщить, что твое по¬
ведение говорило об обратном.
В этот момент в соответствии со следующей фигурой танца
Браулио передал Беатрис герцогу де Льянесу, и их разговор
прервался.
— Этот юноша — твой друг и сосед Браулио, так ведь? — спро¬
сил герцог, заметив, что Беатрис и ее партнер только что разгова¬
ривали, и, посмотрев на молодого человека более внимательно, чем
на предыдущих партнеров Беатрис, тут же узнал в нем Браулио.
— Да. Он приемный сын доньи Марии Эмилии Сальвадорес,
вдовы адмирала Гонсалеса де Мендосы. А еще он и в самом деле
мой хороший друг.
Инес протянула руку герцогу, чтобы сменить Беатрис, кото¬
рую тут же притянул к себе Браулио.
— Я до сих пор еще не опомнился от твоего бегства там, на
кладбище. — Следующее движение танца заставило их оказать¬
ся лицом к лицу, и Беатрис ловко загородилась веером. ~ Од¬
нако если именно я получу твой поцелуй после этого танца, ты
тем самым сотрешь из моей памяти все те неприятные слова,
которые мне тогда сказала.
Когда звучали уже последние аккорды, Беатрис опять оказа¬
лась возле герцога, а Браулио вернулся к Инес, которая, хотя
и заметила, как он ворковал с Беатрис, все же решила, что она
и только она наградит его поцелуем.
Когда затихла музыка, Беатрис бросила взгляд в сторону
Браулио, но поцеловала в щеку герцога де Льянеса, который
пришел от этого в восторг.
Сидя рядом на стульях, Фаустина и Мария Эмилия наблюдали
за этой сценой, до последнего момента пребывая в тревожном
неведении относительно того, чем она закончится. Они прекрасно
знали, что эти вроде бы невинные поцелуи могут привести к раз¬
рыву в otнoшeнияx и что подобное случалось уже не раз. Увидев,
какое решение приняла Беатрис, Фаустина с облегчением вздох¬
нула — и тут же заметила, что то же самое сделала и ее подруга.
Далекие от подобных мелких интриг, королевский исповедник
Раваго и маркиз де ла Энсенада расспрашивали Хоакина Треве-
леса о том, как продвигается расследование убийства иезуита
Кастро.
— Мы пока еще не смогли разоблачить виновных, однако
я вполне обоснованно вам заявляю, что главной целью этого
преступления было нанесение удара по ордену иезуитов.
Раваго уже хотел было заявить, что это и так всем понятно,
но Тревелес опередил его.
— я знаю, что вам об этом и без меня известно, однако что
вам неизвестно ~ так это результаты вскрытия трупа, а они как
раз дали одну зацепку, которая побудила меня несколько изме¬
нить направление расследования.
— Объясни подробнее, чтобы нам всем было понятно, о чем
идет речь, — сказал дон Сенон, в отличие от Раваго всецело
веривший в одаренность своего друга.
— Чтобы вырвать сердце, жертве сделали в груди вырез
в форме треугольника. Эту особенность мы, обнаружив труп,
поначалу не заметили.
— Интересная деталь! — признал Раваго. —• И что же, по-
вашему, это может означать?
— Нечто ритуальное или символическое. Возможно, некий
жуткий способ, так сказать, поставить свое собственное тавро,
совершив преступление.
— А я вам уже говорил, что, с моей точки зрения, в этом
преступлении полно дьявольских коннотаций, — заявил испо¬
ведник Раваго, имея в виду темные масонские силы и их стрем¬
ление уничтожить религию, в которой находят утешение столь¬
ко человеческих душ.
— Мы считаем, что выбор убийц пал на этого человека не слу¬
чайно — как не случайно у него было вырвано именно сердце.
Вспомните, что в вашем ордене больше всего почитают священ¬
ное сердце Иисуса. В общем, учитывая эти обстоятельства, я счи¬
таю, что все это взаимосвязано.
— Итак, на кого же падают ваши подозрения? — Дону Сено-
ну де Сомодевилье нужны бьши вполне определенные ответы,
а не расплывчатые догадки. Этих ответов требовал от него ко-
роль, едва ли не ежедневно заявлявший ему, что хочет, чтобы
это преступление было раскрыто как можно скорее.
— К сожалению, я пока не могу сказать ничего конкретного.
Мои усилия сейчас направлены на тех, кто так или иначе про¬
являл ненависть по отношению к иезуитам.
— Тогда вы могли бы начать с так называемых иллюминистов,
к которым уже относятся многие дворяне, некоторые офицеры,
а еще почти все вольнодумцы, а затем перейти к различным
религиозным сектам. Или же можете сконцентрировать свои
усилия на приверженцах различных ересей, последователях
иудаизма, масонах и гностиках. — Хотя Раваго упомянул раз¬
личные сообщества людей, для себя он уже решил, что органи¬
зует слежку именно за английским послом Кином при помощи
племянника графа де Вальмохады. — Они наверняка зададут
вату! очень много работы, и вам не придется скучать, мой доро¬
гой алькальд.
Дон Сенон был, конечно, огорчен, что до сих пор не получил
никакой информации, которая помогла бы ему ответить на
вопросы короля Фердинанда, однако у него не было ни малейших
сомнений в том, что тревелес вскоре раскроет это преступле¬
ние. Оглянувшись на подошедшего официанта, де Сомодеви-
лья невольно обратил внимание на стоявшего в противопо¬
ложном конце зала коварного английского посла Кина. Тот
разговаривал с организатором сегодняшнего празднества гер¬
цогом де Уэскаром, являвшимся главным политическим оп¬
понентом в Испании для дона Сенона. Де Сомодевилья отдал
бы немалую часть своего быстро растущего состояния ради
того, чтобы узнать, о чем разговаривали эти двое. Однако ему
и в голову не приходило, что они обсуждают то же самое, что
и де Сомодевилья со своими собеседниками, только уже совсем
в другом ракурсе.
— Им, по всей видимости, еще не удалось добиться никаких
показаний от Великого магистра Уилмора. — Посол Кин говорил
тихо, чтобы никто не мог подслушать их конфиденциальный
разговор с давнишним приятелем доном Фернандо де Сильва
Альварес де Толедо, герцогом де Уэскаром, послом Испании во
Франции. — Надеюсь, что он мужественно выдержит пытки,
которым они наверняка его подвергают.
— Инквизиция… Одна из тех гнусных организаций, которых
не должно быть в цивилизованном государстве, каким, как мы
считаем, является Испания. — Дон Фернандо, хотя и проводил
ббльшую часть времени в Париже, знал обо всех нападках на
масонов со стороны инквизиции. — Надеюсь, что данное праз¬
днество будет иметь для всех нас особое значение, потому что
я сейчас как раз пытаюсь убедить короля назначить меня коро¬
левским мажордомом, поскольку эта должность сейчас не за¬
нята. Вы прекрасно знаете, мой дорогой друт? что мажордом
обычно пользуется у монарха максимальным доверием, и если
я займу эту должность, то смогу нейтрализовать пагубное вли¬
яние на короля его исповедника и министров. Прежде всего,
как вы понимаете, я имею в виду маркиза «Эн си нада»’ — ему
ведь из ложной скромности нравится, когда его так называют.
Поскольку монарх согласился провести сегодняшний вечер
в моем дворце, я вполне могу считать себя одним из главных
кандидатов на должность его мажордома.
— Вы мне никогда не говорили о своем стремлении попасть
в число придворных…
Бенджамин Кин с явной обеспокоенностью смотрел, как его
жена увлеченно танцует с молодым англичанином, приехавшим
в Мадрид изучать испанский язык. Кину пришлось приютить
этого юношу в посольстве, потому что он приехал из Лондона
с впечатляющим рекомендательным письмом, подписанным
одним из наиболее влиятельных членов палаты лордов. Наблю¬
дая за супругой, Кин вдруг подумал, что с его стороны невеж¬
ливо отвлекаться во время разговора с герцогом, и он снова
попытался сконцентрировать свое внимание на обсуждении
возможного назначения дона Фернандо на должность мажор¬
дома. С точки зрения Кина, это могло бы уменьшить поли-
Еп 51 па(1а (исп.) — сам по себе никто. Перекликается по звучанию с фа¬
милией «Энсенада».
тический вес, которым в настоящее время обладал герцог
де Уэскар.
— Я, надо признать, слабо разбираюсь в закулисных делах
испанского королевского двора, а потому не имею представле¬
ния о преимуществах, которые может дать эта не очень-то по¬
четная должность. Я ведь считаю вас одним из первых аристо¬
кратов из всех знатных дворян этой страны.
Кин вроде бы внимательно слушал доводы, которые начал
излагать ему герцог, однако при этом напряженно размышлял,
не наставят ли ему рога его жена и юноша, который сейчас с ней
танцует. Молодой англичанин проявлял по отношению к миссис
Кин всяческое внимание, ничуть не смущаясь ее чрезмерно
пышными формами.
— .. .и, проводя большую часть времени рядом с королем,
мажордом постепенно становится одним из его близких и вли¬
ятельных советников.
Кин, увлекшись наблюдением за своей супругой, услышал
только эти последние слова герцога, однако не стал просить его
еще раз повторить то, что он сейчас сказал, понимая, что это
невежливо. Поэтому Кин выразил свое полное согласие с дово¬
дами герцога де Уэскара, заявив, что теперь ему все стало
понятно, и тут же выразил сожаление по поводу того, что вы¬
нужден прервать этот разговор, так как он вспомнил о своем
обещании потанцевать с женой.
— Ну конечно, идите потанцуйте с ней — тем более что и мне
тоже надо бы потанцевать со своей супругой, если я не хочу,
чтобы она потом на меня дулась. — Придерживая Кина за рукав,
дон Фернандо не отпускал его еще несколько секунд. — Однако
я хотел бы чуть позже снова с вами пообщаться, чтобы обсудить
странную кончину главы иезуитов.
Бенджамин Кин без особых церемоний вырвал из рук нахаль¬
ного молодого англичанина свою жену, и та, живо сообразив,
что к чему, тут же сделала вид, что довольна поступком мужа.
Кин же, сурово взглянув на юношу, подумал, что, какие бы
влиятельные покровители ни имелись у этого молодого челове¬
ка, он в ближайшее время отправит его в один из провинциаль-
6. Тайна масонской ложн
ных университетов, как можно дальше от Мадрида. Севилья,
пожалуй, самое подходящее для него место.
А тем временем в другой части зала Беатрис, сказав дону
Карлосу Урбиону, что оставит его на минутку, отправилась в дам¬
скую туалетную комнату. Однако едва она туда зашла, как уви¬
дела, что там перед одним из зеркал стоит Инес де Вильянуэва.
Беатрис мысленно посетовала на судьбу за то, что, несмотря на
многочисленность присутствующих на балу дам, ей довелось
встретиться здесь именно с этой.
— Поздравляю тебя с предстоящим бракосочетанием! — Лицо
Инес казалось удивительно белоснежным благодаря пудре, ко¬
торая таким толстым слоем покрывала ее кожу, что даже помог¬
ла ей скрыть циничную улыбку, сопровождавшую ее реплику.
— А я благодарю тебя за любезность, Инес. Однако, как я за¬
метила, тобой движут и кое-какие личные мотивы.
— Что ты имеешь в виду? — Инес на несколько секунд заду¬
малась, куда же ей приклеить находившуюся у нее в руке боль¬
шую искусственную родинку — на правый висок или же все-таки
на левый, показывая тем самым, что она уже занята. В конце
концов она, тут же вызвав негодующий взгляд Беатрис, прице¬
пила родинку на левый висок. И тут до Инес дошло, какой смысл
вложила Беатрис в свои слова. — Ты говоришь это, так как
считаешь, что и я тоже собираюсь замуж?
— Не играй с этим, Инес, прошу тебя! — Беатрис побрызга¬
ла себе на лицо холодной водой, чтобы охладить разрумянив¬
шиеся щеки. — Кроме того, у него нет относительно тебя ника¬
ких серьезных намерений.
— А в чем ты можешь меня упрекнуть, если сама выбрала
обеспеченное будущее в объятиях герцога, за которого и соби¬
раешься выйти замуж? Ты что, не можешь позволить другим
девушкам подобрать то, что уже выкинула?
Беатрис с яростью сжала кулаки, вонзая ногти в ладони и ли¬
хорадочно размышляя, как ей сейчас поступить — вцепиться
Инес в волосы, дать ей с размаху пощечину или охладить ее пыл,
плеснув на нее холодной водой. Последнее, пожалуй, было бы
самым подходящим.
— Все равно у тебя ничего с ним не получится, — сказала
запальчиво Беатрис, так и не решившись на более агрессивные
действия.
— Могу тебя заверить, что, когда мы ехали сюда вдвоем
в моей карете, он был со мной очень ласков.
Инес соврала; ей хотелось отомстить Беатрис за то, что та
в свое время уже несколько раз стыдила ее и утверждала, что
ни один мужчина не полюбит ее такой, какая она есть, потому
что она уж слишком раскованно ведет себя с кавалерами.
— Инес, ты невыносима!
Хотя Беатрис и была почти уверена, что Инес лжет, она все
еще помнила слова Марии Эмилии о том, что Браулио с удо¬
вольствием согласился поехать на бал с Инес. Раскаиваясь в сво¬
ем поведении на кладбище, она упрекала себя за то, что была
тогда уж слишком непреклонной, а также за то, что подарила
сегодня другому человеку поцелуй, который должен был до¬
статься Браулио. Вспомнив об этих своих поступках, она нача¬
ла сомневаться в том, что Инес и в самом деле лжет, хотя ей и хо¬
телось на это надеяться.
Однако не успела ни одна из них и слова произнести, как
раздался страшный взрыв, от которого они обе упали на пол.
Зеркала в туалетной комнате разлетелись на тысячи осколков,
некоторые из которых впились в руки и лица девушек.
Ошеломленная этим неожиданным происшествием, Беатрис
с трудом сдвинула с себя упавшую на нее Инес и уложила ее
рядом с собой на поя. Присмотревшись к Инес, она увидела, что
та жива, но потеряла сознание. На несколько секунд установи¬
лась полная тишина, которую затем нарушил нестройный хор
криков и причитаний, доносившихся из центрального зала.
Беатрис поднялась с пола — с трудом, так как ее ноги задереве¬
нели, “ и, набрав в руки холодной воды, стала брызгать на лицо
Инес, чтобы привести ее в чувство.
~ Что это было? — пробормотала очнувшаяся Инес.
Во время взрыва с нее слетел парик, несколько осколков
стекла вонзились ей в щеки, а из ноев потекла тоненькая струй¬
ка крови.
“ Понятия не имею. Но в любом случае нам нужно выби-
раться отсюда поскорее.
Беатрис попробовала вынуть из щек Инес осколки стекла,
вытаскивая в первую очередь те> которые вошли неглубоко, од¬
нако Инес застонала так сильно, что Беатрис решила отказаться
от своей затеи. Затем они вдвоем пошли к двери, за которой
слышались беспорядочные крики и топот множества ног.
Девушки попытались открыть дверь, однако, как они ни ста¬
рались, у них ничего не получилось. Снаружи толпа людей в па¬
нике бросилась к выходу, до отказа заполнив коридор, соеди¬
нявший центральный зал с вестибюлем дворца.
Беатрис услышала, как кто-то выкрикивает ее имя, и, при¬
слушавшись, узнала голос Браулио. Тогда они вдвоем с Инес
сильнее навалились на дверь и сумели немного приоткрыть
ее — как раз настолько, чтобы Браулио смог их увидеть. Он тут
же крикнул, чтобы они выбирались оттуда как можно быстрее.
Однако уже через несколько мгновений поток перепутанных
гостей, в панике устремившихся к выходу и сносивших все на
своем пути, унес с собой и Браулио, который, как ни сопротив¬
лялся, не смог устоять под таким напором, а потому вскоре
исчез в массе людей.
Дверь под давлением людского потока снова захлопнулась, и,
хотя Беатрис и Инес отчаянно пытались ее открыть, это оказалось
невозможным. Тогда они решили подождать, пока не уменьшит¬
ся давка в коридоре.
Однако вскоре раздались еще три взрыва — меньшей мощ¬
ности, чем первый, но следовавшие один за другим. Теперь
Беатрис уже не на шутку перепугалась: судя по звуку, эти взры¬
вы произошли где-то у выхода из дворца, а ведь именно там
сейчас находился Браулио.
За дверью послышались панические крики, доносившиеся
уже со всех сторон. Теперь Беатрис и Инес наконец-то удалось
открыть дверь, и они выскочили в коридор, не зная, в каком
направлении бежать — в центральный зал или же к выходу. Они
увидели короля и королеву, которые в окружении телохраните¬
лей возвращались из вестибюля в центральный зал дворца, где
теперь, по-видимому, было безопаснее. Инес пошла вслед за
ними, а Беатрис бросилась бежать в противоположном направ¬
лении: ей нужно было срочно найти Браулио.
Внутренний голос подсказывал ей, что случилась большая
беда, и Беатрис лихорадочно рыскала глазами по коридору, всей
душой надеясь найти Браулио и признаться ему, какие чувства
она на самом деле к нему испытывает, а еще сказать, что, не¬
смотря на их нелепые раздоры, только он один — властелин ее
сердца. Ей очень хотелось его поцеловать, восполнив тем самым
пустоту последних двух дней, которые без его улыбки казались
ей сумрачными. Она только что приняла решение и собиралась
предложить ему распрощаться с их нынешней фальшивой жиз¬
нью и убежать вдвоем далеко-далеко, чтобы начать новую, на¬
стоящую жизнь.
— Инес, ты не видела Беатрис? Не знаешь, где она? — Фаус¬
тина и ее супруг, обеспокоенные судьбой приемной дочери,
остановили стремительно шагавшую в центральный зал Инес
Находившаяся рядом с ними Мария Эмилия тут же спроси¬
ла и про Браулио.
~ Не трогайте меня! Я не хочу умирать! — отчаянно крик¬
нула в ответ Инес — у нее явно сдали нервы.
— Давайте выйдем наружу! — вмешался подбежавший к ним
герцог де Льянес, встревоженный тем, что нигде не может най¬
ти свою невесту. — Не тратьте на нее время, — он кивком голо¬
вы указал на Инес, — она все равно в таком состоянии, что вы
от нее ничего не добьетесь.
Они все вместе пошли к выходу из дворца, в котором царила
паника и ощущался запах смерти.
Первый взрыв пробил огромную брешь в одной из стен цент¬
рального зала, в результате чего многие гости были ранены,
а несколько человек погибли. Особенно досталось музыкантам,
поскольку именно они оказались ближе всех к месту взрыва.
Тревелес после взрыва остался в центральном зале, пытаясь
организовать защиту короля, королевы и других находившихся
поблизости высокопоставленных особ. Он приказал всем страж-
никам, которые заглядывали снаружи в образовавшуюся в сте¬
не брешь, подгонять поближе к дворцу кареты и вывозить на
них в первую очередь раненых. А еще Тревелес лично удосто¬
верился, что маркиз де ла Энсенада и государственный секретарь
де Карвахаль не пострадали — как не пострадал и ни один из
иностранных послов. Отец Раваго и еще три священника по¬
спешно исповедовали умирающих, а многие из непострадавших
гостей помогали подняться на ноги раненым и вели их к выхо¬
ду. Последующие взрывы оказались для присутствующих еще
более неожиданными, чем первый. Короля и королеву, которых
телохранители едва ли не на руках пытались вынести из дворца,
чтобы затем посадить в карету и как можно быстрее увезти
отсюда, после взрывов в вестибюле пришлось сопроводить об¬
ратно в центральный зал, где они теперь и находились, перепу¬
ганные происшедшим, не зная, чего еще можно ожидать.
Фаустина первой заметила Беатрис посреди множества тел, раз¬
бросанных по вестибюлю дворца: опустившись на колени, Беат¬
рис старалась приподнять окровавленное тело Браулио, лежащее
на полу. Перешагивая через трупы и человеческие останки, Фа¬
устина и ее спутники добрались до Беатрис. Мария Эмилия, ис¬
ступленно вскрикнув, бросилась к ней и подхватила тело своего
сына Браулио.
Фаустина с ужасом смотрела на свою дочь. Глаза Беатрис,
в которых совсем не было слез, и выражение ее лица напомни¬
ли Фаустине о той ночи во дворце маркиза де ла Энсенады,
когда она впервые увидела свою будущую приемную дочь Беат¬
рис, прижимавшуюся к телу погибшей матери.