В зависимости от характера отношения к объему понятия,
выражаемого опорным словом, все рассматриваемые
обособленные определения в русском и украинском языках
получают описательный или же выделительный оттенок
атрибутивного значения. Обособленные определения с
атрибутивно-описательным значением указывают на наличие того или иного
признака у поясняемого предмета. Например: “Петро, весь день
искавший случая поговорить с братом, пришел к нему на
квартиру” (Шолохов); // “Стеріг їх кривоногий Свирид,
озброєний від вовків мушкетом” (Панч). Эти определения не
ограничивают объема понятия, называемого опорным словом. Что
же касается определений с выделительным оттенком, то они*
не только указывают на качества предмета, но и выделяют
его из группы однородных. Например: “Почти все татарские
казаки, бывшие на Северном фронте, вернулись на хутор…”
(Шолохов); //”Він знав багатьох людей, засуджених
царизмом, знав їх життя і уявляв їхню долю” (Смі лянський).
Ряд различий между определениями с этими оттенками
существует и в характере выражаемых ими сообщений.
Дополнительные обстоятельственные смысловые связи со сказуемым
наблюдаются, как правило, у определений с описательным от^-» •
тенком значения. У определений с
атрибутивно-выделительным значением они очень слабы. Например: “Любой риск,
связанный с жизнью людей, не имеет сегодня оправданий* “*
(Пинчук); //”Він розумів, що в таких людей, як Савченко,
Діло, виконане їхніми руками, найкраще й найшвидше
збуджує віру у власні сили” (Бойченко). Оттенки условного
значения в этих предложениях обнаруживаются лишь при
подробном анализе текста. Слабая связь со сказуемым, наблюдаю- ”
Щаяся у некоторых определений с описательным оттенком
значения, не дает основания для отнесения их к “второстепен- 1
ным сказуемым”, поскольку они сохраняют атрибутивную по- ‘
зицию и отчетливое атрибутивное значение. Это, например,
Проявляется в том, что такие определения, в отличие от
“второстепенных сказуемых”, формально связанных с подлежащим,
Ох •
могут пояснять любой второстепенный член предложения, вьк
раженный существительным.
Появление выделительного или описательного оттенков зн^ч
чения у обособленных определений в русском и украинском
языках не зависит ни от того, какой член предложения они
поясняют, ни от особенностей лексического значения
опорного слова и специфики временного соотношения со сказуемым,
Решающее значение здесь имеют контекстуальные условия,
делающие поясняемое слово либо определенным, не
нуждающимся в дальнейших уточнениях, либо же неопределенным.
Четких и последовательно проявляющихся формальных средств
разграничения этих оттенков в русском и украинском языках
нет. Показателем атрибутивно-описательного значения могут
быть лишь указательные или определительные местоимения
при опорном слове, которые никогда не выступают в
качестве “соотносительных” слов к обособленным определениям.
Например: -“Она улыбнулась, насильно погасив в себе
неприязнь к этому человеку, заговорившему о том, о чем не надо
было заговаривать” (Симонов); //”Слухаючи делегацію
стрекотливих жінок, Іван Антонович спідлоба косився на ті
каштани, голі, почорнілі” (Гончар). Однако случаи употребления
этих- местоимений немногочисленны, поэтому контекст
остается основным средством разграничения рассматриваемых
оттенков атрибутивного значения.
В современном русском и украинском языках присубстан-
тивные придаточные по характеру выражаемого в них
атрибутивного значения также распадаются на две большие группы:
атрибутивно—выделительные и атрибутивно-описательные.
Различие между ними, по мнению некоторых исследователей,
состоит в том, что первые распространяют какой-либо член
главной части, не имея обособленного коммуникативного
задания, а вторые соотносятся с главной частью во всем ее
объеме и имеют отдельное коммуникативное задание /Ї13,
8; 117, 76/. Поэтому собственно определительными
считаются предложения первой группы –
атрибутивно-выделительные. Однако исключение предложений с
атрибутивно-описательными придаточными из состава одночленных приводит к
игнорированию грамматической и смысловой подчиненности
этих придаточных опорным существительным, к ограничению
синонимики изучаемых синтаксических конструкций. Такая точ-
52
пения требует либо исключить их из состава конструкций,
** нимичных предложениям с обособленными определениями,
°*6о как указывает Л.Ю.Максимов, разбить группу обосо^
Л н&к постпозитивных контактных определений на два раз-
Л па – расчлененные и нерасчлененные,что нарушило бы ее
пуктурное единство /87, 957. Поэтому предложения с
атрибутивно-выделительными и атрибутивно-описательными лри-
аточными рассматриваются как структурно-семантические
подтипы одночленных (нерасчлененных) присубстантивных
предложений /*6; 87; 118/. Несмотря на это, атрибутивно-
описательному подтипу все же иногда приписываются
свойства, присущие лишь расчлененным предложениям, Это, в част^
ности, нашло свое отражение в “Грамматике современного
русского литературного языка”, где указывается, что
распространительные придаточные только формально прикреплены к
опорному слову, а семантически связаны со всей главной
частью в целом и по значению близки частям сложносочиненных »
соединительно-распространительных и
сопоставительно-распространительных предложений /35, 69^97,
Формальные различия между названными разновидностями
придаточных обычно связываются с характером лексических
свойств опорного слова, с особенностями видо-временных
отношений между сказуемыми главной и придаточной частей
Л-177, с использованием при поясняемом слове указательных
местоимений /54, 297; 59, 8С^. Но ни один из этих
формальных признаков, взятый изолированно, не может быть
признан релевантным для выделениг двух названных
структурно-семантических подтипов придаточных. Нельзя
безоговорочно принять вывод, что подтип присубстантивного предложения-
определяется лексическими свойствами опорного слова:
конкретностью, отвлеченностью, обобщающим характером
значения, метафоричностью» Это связано с тем, что категория ав-
тосемантичности – синсемантичпости опоры ;го
существительного в русском языке не лексическая, а лексико-синтаксиче-.
°кая, и базируется не на категории конкретности –
абстрактности, а на категории определенности-неопределенности Г41;
«. Поэтому она полностью не соответствует разделению
существительных на имена собственные и нарицательные. * Это
подтверждается и собранным языковым материалом. Хотя в
°Давляющем большинстве случаев имена собственные в рус-
53
ском и в украинском языках автосемантичны, но они быв^
и синсемантичными, отчего требуют уточнения со стороны
придаточной части. Например: “Ну ладно, бог с ними, с мо*.
ими баснями! – вдруг посреди рассказа прервал себя Син-*
цов…, с облегчением подумав о перемене, которая произощ^
между тем Синцовым, который сидел ночью в избе и выслу^
шивал подозрительные вопросы старшего лейтенанта, и тем
Синцовым, что ехал сейчас с Люсиным в Москву” (Симонов).
Не всегда являются надежным структурным основанием
для разграничения атрибутивно-выделительных и атрибутивно»
описательных предложений и видо-временные соотношения
между сказуемыми главной и придаточной частей этих
предложений, так как они могут быть тождественными. Значение
частичной одновременности действий, выражаемых сказуемым
глаголом в форме прошедшего времени с аористическим
значением в главной части и сказуемым-глаголом прошедшего
времени несовершенного вида с имперфек-іньїм значением в
придаточной, Н, С, Поспелов считает характерным для
атрибутивно-описательных (распространительно-повествовательных,
по его терминологии) предложений /17, 73Л Однако оно
наблюдается и в сфере атрибутивно-выделительных, В
приведенном Н,С.Поспеловым сложноподчиненном предложении
“Я обратился к слепому, который сидел перед печью и под-
кладывал в огонь хворост” (Лермонтов) значение
придаточной части можно квалифицировать не только как атрибутивно-
описательное, но и как атрибутивно-выделительное (если из
контекста известно, что в комнате сидело несколько слепых).
При этом независимо от подтипа придаточной части
временное соотношение сказуемых-глаголов остается неизменным.
Не являются единственным показателем атрибутивно-выдв”
лительных придаточных и указательные местоимения в силу
отсутствия у них во многих случаях однозначности. Как
показывает анализ лексико-синтаксических функций
указательных местоимений при опорных существительных, они
употребляются в двух значениях: как обычное определение и как
определение, соотносительное с придаточной частью /&6, 25,-.
28; 82, 11^7-1207. Случаи употребления в русском и
украинском языках указательных местоимений тот, такой (укр.
то^ такий) безотносительн- к придаточной части редки и воэ*
можны лишь тогда^ когда благодаря конситуации эти место-
54
ения» сочетаясь с существительным, могут четко конкрети-
Й позать называемый им предмет путем указания на тожде-
еННость этого предмета другому, ранее уже определен-
оМУ» ^Ри этом указательное местоимение, естественно, под-
еркивает определенность названия предмета, делает его ав-”
сеМантичным, не нуждающимся в дальнейшем ограничении
со стороны придаточных присубстантивных. Например: 1.
”Авторы отмечают, что такое решение вопроса, которое само сог
бою напрашивалось, на первых порах им казалось
маловероятным” (Родный); 2, “Поэтому понятен тот огромный
интерес к теории этих реакций, которыЛ так характерен для
современной химии” (Родный). Если в контексте
не-содержатся специальные предварительные сообщения озеленяемом
предмете, то указательные местоимения не выполняют роли
связующего звена, указывающего на тождество ранее
определенного предмета с предметом, называемым опорным
существительным. Будучи довольно неопределенными по своему
значению, они не могут однозначно идентифицировать
предмет, называемый существительным, и требуют уточнения со
стороны придаточных, то есть выступают соотносительным
словом.
Таким образом, лексико-синтаксическое значение указ^
тельных местоимений, как и синсемантичность или автосеман-
тичность поясняемых существительных, во многом зависит от
конситуации, “от воли говорящего* /1, 64/. По мнению
исследователей, указательные местоимения всегда выступают
соотносительными словами, когда при них имеются
ограничительные или усилительные частицы /1, 104; 93, ,10/. Ска–
занное можно проиллюстрировать следующими примерами:
“Оказывается, в то время, как наша группа спокойно
обмолачивала в совхозе хлеб нового урожая, те курсанты,
которые остались в городе вместе с Марущаком, тоже не сидели
без дела” (Беляев);// “І вона покірно, як дитя, засипає і
в сні бачить ті самі поля, які сняться їй мало не щоночі’
Стельмах). Если не обращаться к контексту, то роль
указательного местоимения здесь может быть истолкована две—
Як°- оно либо ограничивает предмет, требуя тем самым
уточнения со стороны атрибутивно-выделительной придаточной ча-
°Ти, либо лишь указывает на предмет, который, исходя из
к°нситуации, является “единственным”, четко определенным.
55
В последнем случае местоимение не соотносительное слово
а придаточная часть имеет атрибутивно-описательное значе^
Установить синсемантичность или автосемантичность п<х
ясняемых существительных, а значит, и оттенок атрибутив^
ного значения в случае отсутствия при них указательных м^
стоимений бывает труднее. Однако и здесь, как правило, по,
могает непосредственный контекст. Лишь в редких случаях
возникает необходимость расширить контекст или привлечь
дополнительные сведения об определяемом предмете.
Например: “По вспаханной земле ходили грачи, которые зимуют во
Франции и никогда не улетают”‘ (Катаев), Для верного пони*
мания характера атрибутивного значения придаточной части
необходимо знать, бывают ли во Франции грачи, улетающие
зимой. Непосредственный контекст не дает ответа на этот
вопрос. Такой взгляд на сущность присубстантивных
предложений позволяет более последовательно подойти к проблеме
синонимических связей изучаемых конструкций.
Признание указательного местоимения при опорном слове
единственным и основным структурным показателем
атрибутивно-выделительной группы придаточных частей заставляет
некоторых исследователей делать вывод, что наличие
соотносительного слова в сложноподчиненном предложении является
“существенным препятствием при замене придаточного
определительного причастным оборотом” /105, 12/. Исходя из
этого, объем сложноподчиненных предложений, синонимичных
предложениям с обособленными определениями, по существу,
ограничивается предложениями без соотносительных слов в
главной части. Материал русского и украинского языков
свидетельствует, что сложноподчиненные предложения с
указательными местоимениями при опорных словах и без них в
тождественном контексте являются синтаксическими
вариантами, и занимают одно место в системе синтаксических
отношений с предложениями, в состав’ которых входят
обособленные определения.
О близости присубстантивных предложений и предложений
с обособленными определениями, в частности^ свидетельству
ет то, что, подобно придаточным /1, 1?Д; 41, 64^66; 11^
223\ обособленные определения с выделительным оттенком
значения интонационно связаны с опорным словом теснее, чеМ
определения с описательным оттенком. Данный формальный
56
знак проявляется в русской и украинской устной речи
нь последовательно, хотя, на письме и не фиксируется,
гт скольку при обособленных определениях соотносительные
ова отсутствуют, то в случаях синонимичной замены одних
инструкций другими сохранение указательного местоимения
озможно тогда, когда оно не является соотносительным
словом, т0 еСТЬ если придаточная часть имеет контекстуально
обусловленное атрибутивно-описательное значение. Опущение
указательного местоимения не ведет к изменению
грамматических значений конструкций. Оно может оказывать влияние
только на стилистические свойства предложений.
Лишь в редких случаях синонимические соответствия м^*
жду сложноподчиненными предложениями с соотносительным
словом, придаточная часть которых имеет
атрибутивно-выделительный оттенок значения, и предложениями с
обособленными определениями в русском и украинском языках отсут-^
ствуют. Это наблюдается при условии, что соотносительное
слово имеет при себе отрицательную частицу не. Например:
“Книга оказалась скучной и не о той любви, которая
волновала Клима” (Горький), Нет близких синонимов среди
предложений, осложненных обособленными определениями, и у
присубстантивных предложений с атрибутивно-выделительным
значением придаточных, если соотносительные слова в них
сочетаются с частицами самый, только, лишь, же (укр.
самий, тільки, лише, ж) и др. Эти частицы усиливают
атрибутивно-выделительное значение, бсложняя его дополнительным
оттенком: опознавательным (самый) или усилительным (толь-
ко, лишь, >ке, точшэ). Например: 1. ”Тогда только те
вещества могут проходить в клетку, которые растворяются в
липоидах” (Ефимов); 2. “При освещении голограммы одной из
этих волн точно той же формы, какую она имела при
создании интерференционной картины, восстанавливаются
остальные волны’ (Проблемы…);// “…лише ті рухи, що були
необхідні стахановцям, залишались для обробки деталей, а все
зайве відкидалось” (газ. “Молода гвардія”). У
обособленных определений с атрибутивно-выделительным значением
эти оттенки не выделяются, поскольку опорные слова, к ко-
ТоРым относятся определения названной группы,, не могут
иМеть при сеое соотносительных слов. Поэтому при транс-
Формации придаточных в обособленные определения соотноси-
57
тельные слова и зависимые от них частицы должны опускать
ся, что несколько видоизменяет интенсивность проявления вьк,
делительного значения.