Сейчас уже трудно понять, почему «Пушкинский дом» Андрея
Битова (р. 1937) — роман интеллектуальный и культурологиче­
ский, а совсем не политический — был запрещен к публикации в
СССР в течение без малого 20 лет, почему изданный в американ­
ском издательстве «Ардис», он распространялся в самиздате и
квалифицировался «компетентными органами» как антисоветское
произведение. Опубликованный в «Новом мире» в конце 1980-х,
наряду с другими «возвращенными» произведениями, он был
воспринят в сугубо политическом контексте (вызвав при этом
разочарование). Лишь позднее стало ясно, какую роль этот роман
сыграл в истории литературы, ищущей пути, отличные не только
от соцреалистического канона, но и от реалистической традиции
в целом. Переходное положение романа на этом пути достаточно
четко, хотя и с противоположными знаками, было зафиксирова­
но критиками. Так, традиционалист Юрий Карабчиевский при
общей позитивной оценке упрекал Битова за приверженность
«игре» в ущерб жизни, а постмодернист Виктор Ерофеев, наобо­
рот, обозвал роман «памятником прошедшему времени» за тра­
диционность и авторитарность стиля1.
1 Карабчиевский Ю. Точка боли: О романе Андрея Битова «Пушкинский дом» //
Улица Мандельштама. — Antiquary, 1989. — С. 67— 103. Ерофеев Вик. Памятник
прошедшему времени / / Октябрь. — 1988. — № 6. — С. 202 — 204. Надо сказать, что
западные критики увидели в романе Битова поразительную близость к эстети­
ческим параметрам постмодернизма: «Первое впечатление, которое получает ин­
формированный западный читатель от “Пушкинского дома”, состоит в том, что
автор, кажется, использовал опрокидывающие литературные приемы каждого
постмодернистского писателя, которого он читал, так же как и некоторых, ко­
торых он не читал. Сюда входят эссеизм Музиля… надтекстовый аппарат Борхе­
са… набоковское обнажение искусственности повествования… свойственная Эко
озабоченность интертекстуальными связями… повторения и множественность по­
вествовательных версий, характерные для Роб-Грийе», — пишет Рольф Хелле-
баст в статье о романе Битова, опубликованной в международном журнале «Стиль»
(Hellebust, Rolf. Fiction and Unreality in Bitov’s Pushkin House / / Style. 25:2 (Summer
1991). — P. 267).