Первоначально мир прозы Людмилы Петрушевской (р. 1938)
воспринимался критикой и читателями как «натуралистический»’,
с” «магнитофонной» точностью воспроизводящий кухонные скан^*
далы и бытовую речь. Петрушевскую даже характеризовали кгиТ“
родоначальника «чернухи». Но Петрушевская в этих характерис­
тиках не повинна. Свою прозу она писала с конца 1960-х годов,
тогда же началась ее карьера драматурга.
Проза и драматургия Петрушевской, бесспорно, замешаны
на абсурдных коллизиях. Но ее абсурдизм не похож на приемы
Евг. Попова или Сорокина. Петрушевская не пародирует соц­
реализм. Хотя нельзя сказать, что она совершенно не «замечает»
соцреалистический миф. Петрушевская, минуя собственно соцре-
алистическую эстетику, как будто бы напрямую обращается к ^
«жизни», сформированной этой эстетикой. Она изображает ситу­
ации, в принципе невообразимые в соцреалистическом контек­
сте, но соцреалистический миф здесь работает как «минус-при­
ем»: он сформировал особый мир «недопущенного» в свои свя­
щенные пределы. Теневым двойником соцреализма была концеп­
ция о «жизни как она есть». Убежденность в том, что открытие
социальной «правды» о жизни адекватно идеалам добра, справед­
ливости и красоты, — питало мощное течение критического реа­
лизма в литературе 1960— 1970-х годов. Эта вера объединяла таких
разных писателей, как Солженицын и Айтматов, Астафьев и Ис­
кандер, Шукшин и Трифонов… Но Петрушевская последователь- ___
но демонтирует и эту эстетическую мифологию, доказывая, что_
• правда жизни сложнее и трагичнее, чем правда о преступлениях ___
социальной системы.
Одновременное противостояние лжи соцреализма узкой соци­
альной правде «критического реализма» 1960— 1970-х годов фор­
мирует особенности поэтики Петрушевской, как в драматургии,
так и в прозе.