Первая четверть XIX в. — наиболее сложный, насы
щенный противоречиями и своеобразным драматизмом
период в истории императорской России. Общую харак­
теристику этого периода можно бы озаглавить: «Россия
на распутье» — между самодержавно-крепостническим
строем русской государственности и русских обществен­
ных отношений и поисками новых форм социально-поли­
тической организации страны, соответственно назрев­
шим и остроощутимым потребностям развития ее мате­
риальных и культурных сил. В центре интереса к этой
эпохе стоит у историков личность императора Александ­
ра I, независимо от того, преувеличивают ли они роль
личности властителя в судьбах страны или ставят ее
в надлежащие рамки как создание условий данного вре­
мени, как индивидуальную призму, сквозь которую мож­
но рассмотреть скрещение, в определенном, конечно,
преломлении, тех или иных основных жизненных тенден­
ций данной эпохи. Личная психология Александра, ко­
торой больше всего занималась наша историография,
представляется обычно крайне неустойчивой, путаной
и противоречивой; такой казалась она и его современ­
никам, даже близко его знавшим, хотя не всем и не всегда.
Прозвали его «северным сфинксом», точно отказыва­
ясь разгадать его загадку. Эти отзывы любопытны и цен­
ны, при всей своей неопределенности и своих противоре­
чиях, как отражение того бытового впечатления, какое
производил Александр на всех, имевших с ним дело, на
каждого по-своему. Это-то впечатление и стараются уло­
вить его биографы, на нем пытаются построить харак­
теристику своего героя, а вернее сказать, свое личное
суждение о нем и впечатление от него, всматриваясь
в его слова и действия, вчитываясь в его письма и в рас­
сказы мемуаристов или авторов различных «донесений»
за границу о его беседах и настроениях.
10—482 145 А между тем Александр I — подлинно историческая
личность, т. е. типичная для своего времени, чутко и нерв­
но отразившая в себе и силу сложившихся традиций,
и нараставшую борьбу с ними, борьбу разнородных тен­
денций и интересов, общий эмоциональный тон эпохи
и ее идеологические течения. Отразила их, как всякая
личность, по-своему, субъективно, и притом в сложней­
ших условиях деятельности носителя верховной власти
в эпоху напряженнейшей внешней и внутренней борьбы
такого типичного «переходного времени» от расшатан­
ного в основах, но еще очень крепкого старого, веками
сложившегося уклада всей общественной и государствен­
ной жизни к назревавшему, еще слабому, но настойчиво­
требовательному новому строю всех отношений, как
первая четверть XIX в. Александр I — «прирожденный
государь» своей страны, говоря по-старинному, воспитан­
ный для власти и политической деятельности, поглощен­
ный мыслью о ней с детских лет, а в то же время — пито­
мец XVIII в., его идеологического и эмоционального
наследия, и вырос и вступил в жизнь для трудной, ответ­
ственной и напряженной роли правителя в бурный
и сложный момент раскрытия перед сознанием правя­
щей среды глубоких и тягостных противоречий русской
действительности. Драма русской исторической жизни,
как и его личная, разыгрывалась в тесной связи и на об­
щем фоне огромного европейского кризиса наполеонов­
ской эпохи. Его «противоречия» и «колебания» были жи­
вым отражением колебаний и противоречий в борьбе
основных течений его времени. Более восприимчивый,
чем творческий, темперамент сделал его особенно чело­
веком своего времени. Только на фоне исторической эпо­
хи становится сколько-нибудь понятной индивидуальная
психология таких натур.