Развитие вотчинного землевладения (светского) бы­
ло с древнейших времен в тесной связи с переходом от
первоначального строя дружины к организации терри­
ториальных (поместных — в основном значении этого
слова) войск. Уже в конце Киевского периода все чаще
встречаем определение дружин не по именам князей,
а по городам (дружина владимирская, киевская и т.д.).
Такие дружины-отряды местных землевладельцев были
сгруппированы вокруг своего городского центра. Их
прямое наследие — отряды уездных вотчинников, кото­
рые служат великому князю в XV в. Мероприятия Ива­
на III и его преемников расширили и упорядочили их
организацию, но этим далеко не ограничились. Велико­
княжеская власть берется за энергичное творчество
в развитии поместных войск и их земельного обеспече­
ния и создает обширную систему поместного верстанья,
все углубляя свою силу по распоряжению земельными
фондами Великороссии. Пользование селами и деревня­
ми из состава владельческой земли для содержания
слуг, наделение их хозяйственными участками на нача­
лах условного владения было давним приемом в мона­
стырских, владычных, митрополичьих, боярских и кня­
жеских (дворцовых) имениях. Этой практикой созда­
вался особый вид землевладения, которое и возникало
и прекращалось вместе со службой, не сообщая служи­
лому человеку права распоряжения имением, не отвер­
девая до вотчинного права. Верстание в государеву
службу многих людей при Иване III сопровождается
их наделением такими поместьями, а с середины XVI в.
394 слагается в целую систему устройства служилого клас­
са и управления им.
Царский указ 1556 г. имел в виду установить такое
«строение воинству», чтобы царская служба была вправ­
ду, «без лжи». Государь находил, что многие овладели
излишними землями, а службой оскудели, так что служ­
ба их не против государева пожалования и собственно­
го их вотчинного владения; установил «уложенную
службу» с земли в точно определенном размере и по­
велел для уравнения ее, смотря по количеству земли,
произвести землемерие в поместьях, отобрать «преиз-
лишки» и разделить их между неимущими. Это был тот
же, по существу, перебор людей и земель, какой произ­
водил в свое время Иван III; но, освобожденный от по­
рывистого и революционного характера, он укладывает­
ся в деловые рамки постоянной правительственной ра­
боты.
Правительственная работа по устроению воинства
началась раньше этого указа организацией знаменитой
в истории служилого класса «московской тысячи». Царь
Иван Васильевич повелел в 1550 г. сосредоточить в Моск­
ве тысячу «лучших слуг», детей боярских вместе с боя­
рами и окольничими, которые должны быть всегда го­
товы «в посылки» по правительственным поручениям.
Кто имел вотчины недалеко от Москвы — служит эту
«московскую» службу с вотчины, а у кого в данной
местности земли нет — получает поместье; поместья да­
ются и в придачу к вотчинам, если они недостаточны
для обеспечения служилого человека и его служебной
годности. Эта тысяча должна была впредь пополняться
преимущественно сыновьями тысячников, и только при
их непригодности «прибором» со стороны. Служба «по
московскому списку» стала мечтой и венцом карьеры
провинциального служилого люда. Но проникали в не­
го заслуженные люди изредка и с трудом, в порядке
исключительной награды и милостивого пожалования;
московский список был в значительной мере заброниро­
ван началом «отечества».
Одновременно с составлением первой «Тысячной кни­
ги» — списка первых тысячников — московские дьяки
приступили к работе над «Государевым родословцем»;
в него внесены фамилии знатнейших и ближайших
к царскому престолу княжеских и боярских родов; очер­
чивался и определялся основной круг родословных лю-
395 дсП — носителей местнических привилегий. К тому же
общоп венному слою принадлежали и «тысячники» пер«
пой статьи — младшие члены боярских родов, которые
и сами постепенно проходят в состав думного боярства.
Родословна и вторая статья тысячников — и в ней есть
лица первостепенного по местничеству боярства, а ос­
тальные — второстепенная знать, выходившая на пути
придворного и должностного возвышения к чинам дум­
ного боярина или окольничего. Пестрее по социальному
составу третья статья «Тысячной книги» — наиболее
людная по количеству: тут рядом с «молодыми служ­
бою» членами родословных фамилий видим немало вы­
ходцев из рядов уездного дворянства, даже бывших
новгородских боярских послужильцев; сюда «прибира­
ли» больше по служебной годности, чем по признаку
«отечества», но сама запись в московский список выде­
ляла служилую семью из рядовой массы и давала впредь
ее членам преимущество к возвышению в службе и об­
щественном положении.
И вся масса провинциального служилого люда тяну­
лась к Московскому центру по служебным и землевла­
дельческим интересам. Она поделена — в каждом уезде—
на три статьи. Первую, высшую, составлял «из городов
выбор» — отборные уездные служилые люди, которые
периодически «годовали», обычно по 3 года, в Москве
для несения московской службы в дополнение к тысяч­
никам. Эта «московская служба» требовала все больше
деятельных сил. Несших ее посылали во всякие «посыл­
ки», назначали на воеводства и осадными головами, ста­
вили во главе отрядов ратной уездной силы, служилых
инородцев, казаков или стрельцов и т. п. Служба в «вы­
боре» открывала отдельным лицам путь к прямому пе­
реходу в состав «московского списка»; но главное ее об­
щественное влияние — в выделении на местах руководя­
щей группы «выборных» дворян каждого уезда. Вторую
провинциальную статью составляли «дворовые» дети бо­
ярские— основная боевая сила, ходившая всем городом
в ближние и дальние походы «конной, людной и оруж-
ной»; третья статья — «городовых» служилых людей —
несла преимущественно гарнизонную, осадную и милици­
онную службу на местах.
Так весь строй военно-служйлого землевладельческого
класса расположен в стройной иерархии, применительно
к организации его государевой службы. Но распределе- мне его личного состава по категориям не сводилось к од­
ному признаку, не опиралось на единый критерий. Основ­
ные задачи всей организации выдвигали значение слу­
жебной годности по личным свойствам* и исправности
служилого человека, но по всей постановке дела она,
с другой стороны, обусловлена имущественной обеспе­
ченностью землевладельца, который должен выступать
II поход «конен, люден и оружен», по норме — «человек
иа коне в доспехе полном, а в дальний поход о дву конь».
Московская служба была еще расходнее: посылки и по­
сольства приходилось выполнять, в значительной мере,
на собственный счет. Государево денежное жалованье
выдавалось изредка — через два года в третий или по
особым распоряжениям в скудном размере и в виде по­
собия или награды за особо исправную и сверхурочную
службу. Государево дело опиралось на эксплуатацию не
только личных сил, но и материальных средств служило­
го люда. Зато правительственная власть сама и создава­
ла эти средства, наделяя служилых людей поместьями
в дополнение и взамен вотчин. Создавала она и самый
служилый класс, развивая его количественный состав
новыми и новыми «верстаниями». Никакой, по существу,
общественной самостоятельности за таким классом ос­
таваться не могло. Весь он, во всем бытии своем, функ­
ция правительственного строя. Местные общественные
связи — по уездам — созданы и обусловлены территори­
альным’ укладом мобилизационных группировок и поряд­
ками управления всем служилым делом. Периодические
пересмотры уездного служилого люда присланными из
Москвы «разборщиками», составление списков — уезд­
ных десятин — с распределением служилых людей по
статьям происходили при ответственном участии оклад­
чиков, выбранных уездным дворянством, которое явля­
лось группой, ответственной за добросовестность «раз­
бора». Эти операции имели значение не только для пост­
роения служилой иерархии «статёй». Ими определялось
и верстание поместными окладами, от которых зависе­
ли— почти никогда, впрочем, их не достигая — фактиче­
ские земельные «дачи». Некоторое внутреннее противо­
речие вносило во всю эту правительственную работу над
служилым классом то значение, какое при всем том- име­
ло начало «отечества», родового происхождения служи­
лого человека. Разверстывали служилых людей на ста­
тьи не только «по службе и по прожиткам», но и по «оте-
397 чеетву». Лишь сочетание всех трех разнородных призна­
ков определяло положение служилого человека. Поэто­
му и родословный человек мог «захудать» при лично­
служебных и материальных неудачах, и неродословный
мог пробиться вверх, до московского списка включитель­
но, а при исключительно удачных условиях — и выше
и тем создать новое, высшее «отечество» для своих потом­
ков. «Породой государь не жалует», но мимо государева
пожалования «пород» грозит захудание, а сила его может
создать и новую «породу». Во всю эту поместную систе­
му втянуто своей служилой стороной и вотчинное земле­
владение, разлагается в ней, теряя постепенно свои спе­
цифические черты особого правового института, и схо­
дит на уровень условного служилого землевладения.
Организация военно-служилой силы не могла ограни­
читься устройством службы дворян и детей боярства.
Потребности постоянной обороны окраин создавали но­
вые и новые трудности. Так, в упорном наступлении к югу
московская власть выдвигает все дальше от центральных
областей укрепленную границу, то обгоняемая в этом
движении вольной народной колонизацией, то увлекая
ее за собой. Закрепление и оборона границ и всей ук-
райны вызвала появление новых городов и городков. Для
«государева дела» привлекают сюда местные боевые си­
лы казаков с их атаманами; организуется ряд гарнизон­
ных отрядов путем перевода и добровольного перехода
ратных людей из других местностей и путем «прибора»
на службу «вольных гулящих людей». Для содержания
всего этого «новослужилого» люда создается мелкопо­
местное землевладение, часто путем наделения целой
группы служилых людей в общей меже общей «дачей».
В немалом числе эти мелкие ратные люди выходили из
среды крестьян-переселенцев, которые садились тут на
«приборную службу». Слагался особый, пестрый, измен­
чивый по личному составу, своеобразный низший слой
военно-служилого люда, который жил крестьянским хо­
зяйством и бытом, а занимал, по своему социально-эко­
номическому типу, среднее положение между дворянами
«меньших статей» и крестьянством. Эти предки будущих
однодворцев стоят вне системы поместного войска, как
служилые люди «по прибору» в отличие от тех, чье об­
щественное положение и самосознание нарождающегося
сословного типа выдвигают начало службы «по отече­
ству».
398 Вся эта организация военно-служилых общественных
групп, непосредственно и крепко зависимых от централь­
ной власти, ковала для царского престола новые нити
властвования над страной, взамен прежних. Боярство
теряет свое основное государственно-политическое значе­
ние. Крупное землевладение — средневекового феодаль­
ного типа— отступает перед новой социальной силой
среднего и мелкого служилого землевладения помещи­
ков и вотчинников.